Мобильная версия
Российская власть испокон веков любила писать странные указы!
Вредная забава - кулачные бои. Рис. Ф.Г. Солнцева «Кулачный бой» (1836 г.)
188 лет назад, в декабре 1832 г., император Николай I неизвестно зачем запретил излюбленную народную забаву - кулачные бои на Масленицу. В Своде законов так и записали: «Кулачные бои как забавы вредныя вовсе запрещаются».
Русский бокс?
«При этом сам Николай I в силу кулака верил свято. Однажды наследник престола, будущий Александр II, сказал, что Россия держится самодержавием и законами. «Законами - нет! - возразил отец. - Только самодержавием и вот чем!» - и показал сыну крепко сжатый кулак».
Николаевский указ был не первым государственным актом о мордобое. В 1726 г., при Екатерине I, вышел указ «О кулачных боях», определявший их регламент. Позднее был принят документ «О небытии кулачным боям без позволения полицмейстерской канцелярии». Но чтобы вовсе взять и запретить то, что вскоре станет известно всему миру под именем английского бокса... Между прочим, первые правила этого вида спорта («Правила маркиза Куинсбери») вышли только в 1867 г., через 35 лет после отмены кулачных боёв в России. Не издай император этого дурацкого закона, ещё неизвестно, как нынче назывался бы столь любимый во всём мире вид спорта - «бокс» или «кулачки».
Разумеется, глупые законы принимались в России и раньше, и позже.
Курьёзный указ
Петра I о налоге на бороды известен всем, но были и другие. В 1704 г. царь-реформатор обложил налогом и домашние бани. Думные люди и первостатейные купцы должны были платить с них по 3 рубля, простые дворяне, купцы и разночинцы - по рублю, крестьяне - по 15 копеек. Смысл нововведения - заставить население посещать платные государственные бани. В общем, угрозу «Не будут брать - отключим газ» не в СССР придумали!
Сменивший петровское правление «бабий век» принёс новые законодательные инициативы - одну другой чуднее. Зимой 1747 г. Елизавета Петровна издала уникальный указ, вошедший в историю как «волосяное установление». Всё началось с того, что императрице продали некачественную пудру, которая самым подлым образом слиплась на монаршей голове. Попытки отмыть контрафакт от волос до добра не довели - пришлось постричься почти что наголо. Указ предписывал всем придворным дамам сделать то же самое, а пока волосы не отрастут, носить чёрные парики установленного императрицей образца.
Отправлено спустя 4 минуты 2 секунды:
Кухарки и дети
Из всех русских царей самые странные указы издавал, пожалуй, Павел I. Чего он только не запрещал: ношение бакенбардов, круглых шляп и башмаков с лентами вместо пряжек для мужчин - они считались признаком свободомыслия. Для женщин в опалу попали цветные ленты через плечо. Танцевать вальс на балу было запрещено обоим полам. Заботу о внешности подданных ещё можно было расценивать как безобидные чудачества. А вот запрет на ввоз книг (в том числе нотных) из-за границы и запрет дворянам учиться в европейских университетах - уже вряд ли.
Неславную традицию ограничений в области образования поддержал Александр III. При нём в 1887 г. Министерством просвещения был издан «Циркуляр о кухаркиных детях». Смысл документа - изгнать из гимназий «детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей, детям коих, за исключением разве одарённых гениальными способностями, вовсе не следует стремиться к среднему и высшему образованию». Достаточно одарённым для того, чтобы продолжать обучение в одесской гимназии, например, не был признан сын крестьянки Николай Корнейчуков, будущий Корней Чуковский.
Налог на яйца
Советская власть по части дурацких законов тоже знала толк. Чего стоит прописанный в Кодексе об административных правонарушениях штраф за обращение к иностранцам с целью приобретения у них вещей! Верхом советской законодательной нелепицы, однако, следует признать налог на бездетность, принятый в 1941 г. под именем «Налога на холостяков, одиноких и малосемейных граждан». По этому документу бездетные мужчины от 20 до 50 лет и бездетные замужние женщины от 20 до 45 лет должны были отчислять 6% зарплаты государству. В народе его называли «налогом на яйца». Льготы были предусмотрены для малоимущих, студентов и... Героев Советского Союза. А вот для женщин до 45 лет, потерявших единственного ребёнка, никаких льгот не было. Когда после начала афганской войны в Союз стали поступать цинковые гробы, этот идиотский пробел в законодательстве стал причиной тысяч трагедий.
Нынешние российские законодатели стараются не отставать от предшественников. Всем памятны, например, запрет гражданам пользоваться государственной символикой или разрешение при переписи населения называться хоть эльфом, хоть скифом. В последнее время поток законодательного «мусора» и вовсе бурлит: депутаты вовсю следуют царско-советским традициям...
Барышня, Смольный!
«Как до революции воспитывали благородных девиц?»
Воспитанницы Смольного института благородных девиц на уроке танцев (1889).
В мае 1764 г. императрица Екатерина II подписала указ, который, как считается, совершил подлинную революцию в деле российского образования. В тот день было основано Императорское воспитательное общество благородных девиц. Позже его стали называть просто — Смольный институт.
Магия этого имени действует сейчас сногсшибательно. Сказать о каком-либо персонаже: «Она окончила Смольный» означает поднять человека на недосягаемую высоту. Ещё бы — лучшее, самое привилегированное заведение. Что подтверждает и основательница Смольного, Екатерина II в письме Вольтеру: «Эти девицы превзошли наши ожидания; они успевают удивительным образом, и все согласны с тем, что они становятся столько же любезны, сколько обогащаются полезными для общества знаниями, а с этим соединяют самую безукоризненную нравственность. Мы воспитываем их так, чтобы они могли украсить семейства, в которые вступят, мы не хотим их сделать ни жеманными, ни кокетками, но любезными и способными воспитать своих собственных детей и иметь попечение о своем доме».
Отправлено спустя 5 минут 56 секунд:
Низший пилотаж
Иными словами, создаётся и поддерживается впечатление, что Смольный выпускал барышень, сочетающих качества идеальной супруги и образцовой домохозяйки. Конечно, в высшей степени образованных.
И вот тут кроется ловушка. В неё заводит слово «институт» — очень многим кажется, что раз так, то и образование там давалось высшее. На самом деле нет. Программа Смольного, первоначально рассчитанная на 12 лет обучения, потом — на 9, а потом и на 7 приравнивалась к гимназической. То есть Смольный институт, несмотря на громкое имя, давал своим выпускницам образование не выше среднего, но вполне достаточное, по знанию языков и политеса вообще превосходное.
А иной раз и несколько ниже. Так, в середине XIX столетия внезапно обнаружилось, что элитное заведение выпускает девиц, мягко говоря, не блещущих познаниями. Дело был призван исправить ведущий отечественный педагог Константин Ушинский. Первая же проверка Смольного, предпринятая им, показала следующее.
В Смольном институте благородных девиц. Помимо учителя в классе должна была присутствовать - классная дама.
Полный провал по части владения русским языком. Его изучение начинали с так называемого «среднего возраста» — курса обучения девочек от 12 до 15 лет. «Ранний возраст», то есть девочки от 9 до 12 лет, русским языком не занимались вообще — изучали только французский и немецкий.
Впрочем, «изучали» — ещё громко сказано. Больше половины «смолянок» не смогли прочитать и перевести даже полстраницы немецкого текста — и это после 3 лет уроков.
С литературой дела были ещё хуже. Имена Пушкина, Лермонтова и Гоголя не говорили «благородным девицам» почти ничего. Как выяснилось, преподаватели посчитали их произведения «вредными и опасными для подрастающих отроковиц» и отделывались туманными пересказами. Самая пикантная деталь — в институте не было библиотеки. Так что если бы даже кто-то из учениц заинтересовался тем же Пушкиным, это приравнивалось бы к нарушению внутреннего распорядка. Со всеми вытекающими последствиями.
В Смольном институте благородных девиц. Музицирование что не хватает современному образованию!
За сквернословие и дерзость воспитаннице надевали на шею огромный картонный красный язык, который, в зависимости от тяжести проступка, полагалось носить от одного дня до недели.
За небрежную или наоборот — слегка щегольскую причёску, а также за небрежно залатанную одежду, чернильное пятно на руке или переднике к платью прикалывали ношеный чулок как знак позора.
Если в мужских закрытых заведениях типа церковного училища могли оставить без обеда, то в Смольном это считалось негуманным. Еды как таковой не лишали. Однако при этом не разрешали садиться за стол. В общем, есть можно было и стоя. Но горе той, кто рискнул бы так поступить — негласно это считалось страшным прегрешением, верным признаком падших женщин.
Руками не трогать!
Не всё славно было и по части домоводства. Николай Гоголь прекрасно описал результат «благородного воспитания», оставив в веках госпожу Манилову из «Мёртвых душ». Она, конечно, воспитывалась не в Смольном. Но — в пансионе, который был устроен в точности по лекалам лучшего женского учебного заведения страны.
«Зачем, например, глупо и без толку готовится на кухне? зачем довольно пусто в кладовой? зачем воровка ключница? зачем нечистоплотны и пьяницы слуги? зачем вся дворня спит немилосердным образом и повесничает все остальное время? Но все это предметы низкие, а Манилова воспитана хорошо... Три главные предмета составляют основу человеческих добродетелей: французский язык, необходимый для счастия семейственной жизни, фортепьяно, для доставления приятных минут супругу, и, наконец, собственно хозяйственная часть: вязание кошельков и других сюрпризов».
Вопросы действительно резонные. Но адресовать их нужно не госпоже Маниловой, а наставникам. И прежде всего — педагогам Смольного, с которых все брали пример. Они же к урокам домоводство относились так: «К нашему приходу на кухню уже были аккуратно разложены на столах подготовленные кухаркой мясо, овощи, тесто и специи. Кухарка снисходительно позволяла нам что-нибудь нарезать или измельчить, а дальше снова брала всё в свои руки: к плите никого из нас не подпускали».
Отправлено спустя 3 минуты 41 секунду:
Школа фрейлин.
«Интересные факты о Смольном институте благородных девиц».
Смольный институт благородных девиц стал первым женским образовательным учреждением в России, а его открытие положило начало эпохе реформ в области просвещения. Не последнюю роль в этом сыграл Иван Бецкой – президент Академии художеств, попечитель Смольного института и Московского воспитательного дома, руководитель Сухопутного Шляхетного корпуса. Именно по его проекту в 1764 году было создано Воспитательное общество благородных девиц, а затем по Российской Империи был разослан указ «О воспитании благородных девиц в Санкт-Петербурге при Воскресенском монастыре». К указу был приложен устав и штат «сего Воспитательного Общества».
От кофейного до белого
Во многом Смольный институт был похож на современные школы. Девочек из дворянских семей принимали туда с шести лет, а обучение длилось 12 лет и было разделено на четыре «возраста» по три года. В зависимости от возраста воспитанницы- «смолянки» должны были носить форменные платья: младшие – кофейного цвета, от 9 до 12 лет – синего, от 12 до 15 лет – голубого и от 15 до 18 лет – белого цвета. Шесть лучших выпускниц удостаивались отличительного знака – золотого вензеля с инициалами императрицы.
Одновременно в институте проходили обучение около 200 девочек. В 1765 году при Смольном институте открылось учебно-воспитательное учреждение для девиц других сословий (кроме крепостных), где можно было получить общеобразовательную подготовку по упрощенной программе и изучить азы домоводства.
Отправлено спустя 4 минуты 58 секунд:
Трудоустройство и замужество гарантировано
«Девицы из благородных семей по окончании института получали службу при дворе, некоторые становились фрейлинами. На это была направлена и образовательная программа заведения, составленная при участии Ивана Бецкого. Здесь изучали Закон божий, три иностранных языка, арифметику, рисование, историю, географию, словесность, обучались танцам, музыке, светским манерам, рукоделию и домоводству. Особый упор делался на иностранные языки и Закон божий, а выпускницы обязаны были знать «правила доброго воспитания, благонравия, светского обхождения и учтивости».
В штатное расписание института входили 29 учителей: русского языка, иностранных языков, рисования, вокальной и инструментальной музыки, истории, географии, геральдики и архитектуры, два танцмейстера.
Устав института был строг – девушки жили по четкому распорядку дня, а видеться с родными могли только по выходным и праздникам и только в присутствии начальницы. Покинуть заведение до 18-летия по своему желанию или по требованию семьи девочка не имела права.
Институт располагался в монастыре до начала XIX века, пока рядом не было построено специальное здание. Фото: Екатерина Стекольщикова
Многие выпускницы оставались в институте и работали классными дамами – для них в награду за многолетний труд были предусмотрены почетные знаки: оранжевый бант «За труды» и серебренный с эмалью «Знак Учреждений Ведомства Императрицы Марии Федоровны». Девушки, которые воспитывались в мещанском отделении института, впоследствии могли рассчитывать на должность гувернанток.
Императорская реформа
Перемены в уставе института начались после смерти Екатерины. Павел I поручил своей супруге Марии Федоровне руководство всеми благотворительными и женскими учебными заведениями России. Она впоследствии управляла институтом 32 года и многое изменила. При Марии Федоровне появилось почасовое расписание преподавания каждого предмета, а весь курс обучения сократился с 12 до 9 лет. «Возрастов» осталось только три, и каждый был разделен на три параллельных группы: для отличниц, «середнячков» и неуспевающих. Каждый урок в институте длился два часа. Дважды в год «смолянки» сдавали промежуточные экзамены, а в конце года им предстоял итоговый экзамен.
Девочек стали принимать в институт с более позднего возраста – в 8-9 лет, а мещанок принимали и вовсе с 11-12, поскольку их программа ограничивалась шестью годами обучения. С приходом Марии Федоровны девочек стали готовить скорее в жены, чем во фрейлины, поэтому вместо книги «О должностях человека и гражданина», которая читалась в Екатерининское время, стали читать «Отеческие советы моей дочери». Практически все нововведения Марии Федоровны просуществовали в институте вплоть до его закрытия в 1917 году.
Новая порода
Образование, безусловно, было не единственной целью Смольного института. Учреждая это заведение, Екатерина позаботилась о том, чтобы в уставе были прописаны не только профессиональные требования к преподавателям и самим «смолянкам», но и правила поведения, обращения друг с другом. Телесные наказания в институте были категорически запрещены, а все служащие заведения обязаны были не только передавать знания воспитанницам, но и подавать им пример для подражания.
На знаменитых портретах Левицкого «смолянки» скромны и веселы - как и положено по уставу института.
«Устав настоятельно требовал, чтобы дети всегда имели вид бодрый, веселый, довольный и «вольные действия души». Поэтому предписывалось отнюдь не делать из наук предметов скуки, горя и отвращения и облегчать всякими способами усвоение знаний, обращая при этом внимание на степень развития и способности каждой девочки в отдельности, - писала Зинаида Мордвинова в 1914 году в своем историческом очерке «Смольный институт в эпоху Екатерины II». - Что касается системы воспитания, то в уставе дается наставление самим воспитательницам, начиная с начальницы. В обращении с детьми требуются: «кротость, благопристойность, учтивость, благоразумие, справедливость и также непритворная веселость и отсутствие лишней важности в обращении».
Средством исправления провинившихся служило пристыжение перед всем классом, «дабы стыд одной служил всегда к воздержанию других от подобных поступков». Но применялась эта мера лишь в очень важных случаях, к которым относились малейшее нарушение благочиния во время молитвы или при церковном богослужении.«Очевидно, тут идет вопрос не только о светских манерах, но о выработке того культурного типа, который осуществлял бы ее государственную задачу: создать новую породу людей», - пишет Мордвинова.
