Мобильная версияВ.А. САВЕЛЬЕВ
СЕМЕЙНАЯ ИСТОРИЯ
КУРТАМЫШ – 2023
Савельев (Лобановский) Виктор Андреевич
Семейная история / Куртамыш; И.П. Власенко Н.И., 2023.- 377 с.
Испокон веков на грешной земле вращается маховик жизни, от рождения человека и до его тризны. Но природа и общество не стоят на месте, так же изменяются со всеми вместе. А как быть разумному существу? Ведь, если оно не приспособится, то умрет. И начинается процесс адаптации. Долой основы консервации. Но у каждого индивидуума приспособление идет по-своему: умному, глупому, согласно исходному уму. Переписать историю легко, великого ума для этого не надо, особенно если впереди светит правительственная награда. Забудутся прошлые дары и благочестивые деяния и вытащат на свет божьей одну хулу и жестокие страдания.
Публикация из серии: «Современники и классики».
ISBN 978-5-6046306-1-7
Курган – 2003
1 ВЕЛИКАЯ СТЕПЬ И ЕЕ ОБИТАТЕЛИ
=
Обетованная земля, где лесом покрытые сопки, чистые озера,
плодородные поля и луга.
По просторной степи по воле начальства или рока шел казачий отряд, а за ним обоз. Конный патруль выдвинулся далеко вперед и зорко всматривался в степные просторы, где гуляли вольные степняки, а порой грабители и воры. Местность однообразная, пустынно волнистая, сочной весенней зеленью покрытая. То вдруг среди степей гряда сопок появится, и все вокруг преображается. Шумят хвойные, березовые леса, искрятся на солнце чистейшей водой озера, в них плескается рыба.
Отряд к священной горе подошел и на привал встал. Скоро ночь, час отдыха настал. По государственному решению здесь будет город заложен для усмирения буйной степной орды, которая летает туды-сюды. Сама не знает покоя, да и соседа за горло взяла, уж слишком буйная и непредсказуемая. Утро наступило, жителей лагеря от сна пробудило. Обустраиваться надо, здесь обширное, вольготное место. Один недостаток – нет естественной защиты от степной вольницы. А она может нагрянуть в любой момент. Ей не нужен проездной документ. В этом случае надо вокруг крупного поселения сторожевые посты организовать и своевременно о готовящемся набеге предупреждать.
Степняки по аулам разбросаны, и в этом случае мирные жители они. Но при опасности или грабительской потребности звенит призыв «аллаш», и все, кто в сей джуз вхож, в условном месте собираются. Готова конная армия и в поход на разбой отправляется. Так проще заранее момент сбора уловить и тем самым беду предотвратить.
Есаул проснувшийся лагерь осмотрел, старшего урядника Малышева увидал и к себе подозвал.
- Пошли в палатку, вопрос защиты поселения надо обсудить, чтобы под разгром степняка не попасть.
- Слушаюсь, ваш бродь. Здесь действительно место почти голое, для набега степняка уж очень вольготное. И если налетит их орда, то нас не спасет священная гора.
По сведениям землемеров, на востоке в пределах сорока верст находится озеро Сайгачное, степняками обожаемое. Они часто там кучкуются и в очередной поход собираются. По рассказам, красивейшие места, сопки покрыты хвойным лесом, луга. Для кочевников прекрасные пастбища. Там несколько аулов стоит и территорию свою охраняют. Возьми своих казаков, в путь отправляйтесь и особо никого не стесняйтесь. Но и местных жителей понапрасну не обижайте и спуску не давайте.
- Слушаюсь, ваш бродь. Разрешите Дмитрия Кижинцева с собой взять. Мы с ним с детства вместе и не хотим друг друга из вида терять.
- Не возражаю, бери, кого считаешь нужным, но не больше десятка казаков. Забирайте с собой своих жен, детей и отчаливайте поскорей.
Урядник из палатки вышел, и раздался его сочный бас:
- Казаки: Светличный, Спиглазов, Кижинцев – ко мне. Новое задание получено, отойдем в сторонку и все обговорим в тишине.
К ним еще несколько казаков подошло. Какое там срочное дело?
- Станичники, пока солнышко не припекло, собирайтесь, проверьте подводы и отправляемся в путь.
- Надо бы отдохнуть. А то кони устали, да и детишек порядком натрепали.
- Казаки, дорога недальняя, там будет цель наша конечная. А сейчас по коням и вперед. – Рядом стоящая молодка, услышав разговор, проговорила:
- Боже, а что нас там ждет?
И махнув рукой, пошла, где копошилась полу проснувшаяся детвора.
Небольшой обоз из лагеря выдвинулся и в полупустынной дали скрылся. Местность скучная, ни лесочка, ни колка. Невысокие щебенистые увалы, перекаты, с правой стороны река. Она еще весенней водой наполнена, а летом, скорее всего, мелкая, воробью по колено. Солнце в зенит вошло, припекать начало. Светличный к уряднику подъехал и спросил:
- Ваш бродь, когда на место прибудем? Отдохнуть бы надо. А то коней заморим и детишек голодными оставим.
- Посмотри вдаль, там небольшая синева, скорее всего, там и будет наша стоянка. Вот что, братец, бери друга своего, вперед скачи, все кругом осмотри, на киргизский аул внимание обрати. Нас мало, как бы не застрять в пути.
- Спиглаз, да ты красуешься, как алмаз. Скачи за мной.
- Да устал уже конь, он почти хромой.
- Ничего, потерпит, здесь уже недалеко.
Казаки вперед поскакали, выехали на очередной пригорок и дерзкую картину увидали. В обширной долине аул стоит, небольшой, посередине с белой юртой, а вокруг его киргизы на конях скачут, соилами махают. Казаки быстро назад вернулись и уряднику доложили:
- Ваш бродь, там, за пригорком, аул, скорее всего, чужими людями окружен. Как бы его дикий ветер с места не сдул.
- Типичная межплеменная вражда, она киргизов уже достала. Скорее всего, пастбища не поделили или лошадей ночью угнали. Вот что, станичники, ружья проверить, к аулу скакать, дерущихся разогнать. Нам здесь война не нужна. Но навряд ли сюда скоро придет благословенная тишина.
Выскочили на пригорок, а вокруг аула настоящее побоище идет. Киргизы друг друга соилами колотят.
- Казаки, - приказал урядник, - в воздух пли.
Раздался залп, враждующие стороны остановились, немного успокоились. «Кто стреляет? Кого и о чем предупреждает?» Казаки ружья перезарядили и к аулу поскакали. Нападающие решили вражду прекратить и с места стычки улизнуть. У них не было желания связываться с казаками. Они все отчаянные и с усами. Казаки к белой юрте подъехали, их окружила толпа. Она радостной и приветливой была. Урядник спрыгнул с коня и увидал аксакала.
- Салям алейкум, - проговорил и слегка голову наклонил.
- Алейкум салам, - услышал в ответ, - я по-русски вас не пойму.
Урядник по-киргизски с ним заговорил, чем сильно его удивил.
- Какая у вас приключилась беда, что некоторых жизни лишила?
- Я Кинчи-бай из племени алимулы. А сегодняшняя стычка - продолжение старой вражды из-за пастбища и воды.
- Что, тесно стало? Да здесь такой простор. Всем места хватит, и власти ни у кого не убудет.
- Но так думает только урус, который нас от беды спас. А у соседей другое на уме. Вот и идет вражда и днем, и в кромешной тьме. Днем соилами грозят, а ночью пакостят: лошадей угоняют, красивых девушек воруют.
- А соседи у вас кто? Боже, здесь такое обширное пространство.
- На наше урочище аргыны положили глаз и отобрать решили на сей раз. Но вы им помешали, и они нас на время в покое оставили. Но как только вы уйдете, они появятся вновь и опять прольется кровь.
- А почему они на вас нападают?
- Они нас за слабых считают. Вместе с найманами властвуют, к потомкам чингизидов себя относят, с непокорными расправляются. Заступившись за нас, вы себе врагов нажили. Имейте в виду, они ненадолго улизнули.
- Это нас особо не беспокоит. Собака лает – ветер носит.
- А вы как здесь очутились? Что ищете, от кого бежите?
- Здесь, в урочище нам приказано форпост основать и за порядком следить. – Аксакал головой покачал.
- Вас слишком мало.
- Не беспокойтесь. Это только для начала. А следом подмога придет. Нам нужно выбрать место для поселения и торгового сопровождения.
- Лучшего места, чем у озера Сайгачного, здесь не найти. Касым, гостей проводи да удобное место для поселения покажи.
Казаки к обозу вернулись и все вместе за проводником к синеющим вдали вершинам потянулись. Впереди озеро показалось, небольшое, почти округлое. Его сопки окаймляют, вершинами от невзгод защищают. Урядник все осмотрел и молвил:
- Какая красота, дикая, человеком нетронутая. А сопок по окружности многовато, штук пять. Божественная благодать. А где остановимся и лагерь разобьём?
- Поближе к водичке, - раздался нежный голосок. – Без воды мы долго не проживем.
Перед озером небольшая долина, ровная площадка, а в стороне небольшой утес, как скала. Место для крепости, обзорного пункта. Подошел Кижинцев.
- Ваш бродь, это самое удобное место для поселения.
- Согласен, братишка. Я тоже такого же мнения.
Молодка подошла и с неудовольствием отметила:
- Казаки, а в озере водица невкусная.
- Не волнуйся, родник найдем. А в озере рыбы много, пойдет на прокорм.
С дороги отдохнули. Урядник на озеро посмотрел, по животу себя охлопал.
- Казаки, я что-то отощал, а здесь намечается долгий привал. Рыбки б надо наловить, ухи наварить и новоселье устроить.
- Не возражаем, - гаркнули казаки. - Такая работа нам с руки. Достали бредешок, одежду сняли, в воду зашли и от холода зафыркали.
- Братцы, а вода-то холодная, для купания непригодная .
- Женщины, разводите для обогрева костры, а то замерзнут ваши мужики.
Вдоль берега прошли и бредешок рыбой набили. Крупную выбрали, а мелочь отпустили. И к костру греться побежали. Вскоре казан с рыбой закипел и вкусным ароматом казаков обдал. После долгих странствий станичники вдоволь наелись и спокойно спать улеглись. Слава Богу, они без потерь до места добрались. А с раннего утра началась тяжкая работа. Землянки надо копать, чтобы в них зиму перекоротать. Поляну недалеко от озера на участки разбили, под будущие дома и огороды. Здесь дома как сторожевая стена, в случае необходимости от степняков отбиваться и самим в живых остаться.
Работали все: и стар, и мал. Кто землю копал, кто в лесочке жерди рубил, да сараи, загоны для коней сооружал. Уловив свободный момент, молодка к уряднику подошла и свою просьбу изложила:
- Андриан, у нас ребятишек много, их кормить хорошо надо. Зима предстоит трудная, скорее всего полуголодная. Я в ауле у киргизов коров присмотрела. Нам хотя бы одну дойную купить, чтобы мальцов молоком поить.
- Нам много чего не хватает, - урядник отвечал, - лошадей надо прикупить, а то не на чем будет строевой лес возить. Заодно и коровку-кормилицу приобретем и, дай бог, первую зиму спокойно проживем.
За полмесяца землянки отрыли, жердями их застелили и сверху дерном накрыли. От небольшого дождя спасение есть, но и других забот не счесть.
Утром рано, ни свет ни заря, два киргиза прискакали, доброго здравия от бая Кинчи передали и предупредили:
- Аксакал велел передать, что вам поосторожнее нужно быть. Из дальних степей, с юга найманы пришли, и вам навряд ли придется сидеть в покое и тиши. Отряд небольшой, но дерзкий и крутой. Коней у русских угоняют, заимки сжигают.
- Спасибо за предупреждение. Мы сей факт учтем и охрану выставим.
Урядник Кижинцева к себе подозвал и приказал:
- С казаками в степь ступай, все осмотри, нашествие не прозевай.
- Слушаюсь, ваш бродь, – и пошел бурча, - не дает спокойно работать, чертова киргизня.
К вечеру разъезд вернулся, ничего подозрительного не обнаружил. Но урядник на этом не успокоился и приказал всем на верхушке скалистого увала засаду устроить и коней посторожить. Ночь. Казаки на увале расположились: кто дремлет, кто за степью наблюдает. Кругом тишина, в небе яркая луна. Урядник ворчит:
- Тревога, наверное, напрасная, лучше дома ночевать, чем на камнях бока мять.
- Смотри, там всадники кажется вдали, - Дмитрий проговорил.
- Черт возьми. Непонятно: то ли лошади, то ли туман вдали, - ворчали казаки.
Начали всматриваться вдаль, за ружьями потянулись, моментально все проснулись. Отряд киргизов медленно двигался в лунном сиянии, как божественное наказание. Подпустив поближе, урядник скомандовал «пли». Раздалось ржание, и конские копыта застучали. Отряд в мгновение ока исчез в степи. Попробуй его там найди. Рассветало, казаки с пригорка вниз спустились и удачным выстрелам удивились. На траве лежала убитая лошадь, и следы крови кое-где. Голос прозвучал:
- Не уберег их господь. Кто-то оказался в беде, – проворчал казак.
- За лошадь пришельцам надо спасибо сказать. Мяса у нас нет, теперь можно бешбармак приготовить и в запас кое-что оставить, - раздалось с пригорка.
- Казаки, тушу лошади освежить и казачкам отдать, негоже добру пропадать.
Быт казаков постепенно налаживался, хотя был далек от идеала. А впереди тяжкая работа предстояла: вековые сосны валить, стройматериал для домов готовить. Тягловая сила нужна. Для такой работы грех использовать строевого коня. Пришла пора в аул наведаться и конным богатством пополниться.
Урядник с казаками в аул приехал, к белой юрте подошел и аксакала повстречал. В приветствии голову слегка наклонил и проговорил:
- Все ли в порядке, здоров ли скот и родственники?
- Неплохо, как обычно, - прозвучал ответ, - прошу в юрту, чем могу тем и угощаю.
В юрту зашли, урядника на почетное место посадили и разговор начали.
- У вас много лошадей. Мы в этом отношении бедней. Мы штук пять лошадок у вас хотим купить и хорошо заплатить.
Бай заулыбался, он этому очень обрадовался.
- Якши, якши. Мы вам хороших лошадок подберем и недорого возьмем.
А дальше пошел базарный торг. Кинчи такую цену заломил, что урядник дара речи лишил. И он угрюмо проговорил:
- Да за такую цену можно арабского скакуна взять, а нам нужна обыкновенная лошадка лес возить.
Бай начал утверждать, что его лошадки англичанкам под стать, чем урядника до слез рассмешил и гнев его смягчил. В конце концов о цене договорились, к табуну подошли, лошадок выбрали, заодно корову прикупили и на сторожевой пункт отбыли. Молодка обрадовалась новой живности, ее подоила и детишек молоком напоила.
Вечером сотник с проверкой нагрянул, обо всем расспросил, несколько дельных советов дал.
- Казаки, я вам с десяток мер семян озимой ржи привез. После дождя землю вспашите и к осени поближе рожь посейте. Пора на свои продукты питания переходить, хватит у казны на шее висеть.
- Ваш бродь, да у нас и плуга нет.
- Казаки, да здесь небольшой секрет. Смастерите соху и ей взрыхлите землицу. На следующий раз я вам железа привезу и кузнечному делу обучу.
Казаки ровную полянку между увалами присмотрели, после дождя сохой ее разрыхлили.
Все свободное время у казаков уходило на заготовку строевого леса. Для этих целей недалече была выделена деляна. И казаки пораньше, пока не доставала жара и меньше было дикого комара, в деляну уходили, сосны валили и хлысты к своим землянкам тащили. И к осени на каждом участке строевой лес лежал и влагу из себя испарял. У кого в семье было побольше мужиков, те траншеи под фундамент начали копать и камни туда укладывать. Урядник следил, чтобы каждый закладывал пятистенник, а не простую избу. Для отстающих организовывал помощь. Работу делали сообща. Взаимопомощь в чести была.
Заканчиваются тяжелые летние дела, осень подкатила. Но у всех для зимовки готовы землянки. Это, конечно, не царские хоромы, но и в них от дикой нужды можно уйти. Для лошадей загоны, теплые сараи построили. Сена за лето наготовили и в ометы уложили. Зима долгая, а лошадка прожорливая. Только вот фуража мало. Своего пока нет, а начальство поскаредничало. На юг потянулись журавли, гуси. Значит, скоро жди непогоды. Рано утром урядника охрана разбудила.
- Ваш бродь, киргизы к нам пожаловали и овец зачем-то притащили.
Урядник на улицу вышел, на гостей посмотрел и сына аксакала узрел, поприветствовал:
- Здоровы ли вы, цело ли поголовье вашей общины?
- Все хорошо и ты будь счастлив.
- Какое у тебя срочное дело, что с раннего утра тебя подняло?
- Отец мне наказал овец вам отогнать. За все хорошее отблагодарить. Год для нас удачным был. За все лето никто не потревожил. Настала пора уходить на зимние пастбища. А у вас впереди длинная зима. Но, как я вижу, у вас мало скота. А для мужиков мясная пища нужна. Овец забирайте и нас добрым словом вспоминайте.
Молодцы руку к сердцу приложили, поклон отвесили и в степном просторе с виду исчезли.
Урядник, закончив срочные дела, сел на коня и поехал к аулу, чтобы аксакала за подарок отблагодарить. С таким подспорьем зиму легче будет прожить. Выскочил на последний увал, посмотрел, а аула уже нет и след его вдали пропал. Киргизы на юг ушли и бесчисленные стада за собой увели.
Зима не заставила себя долго ждать, стало быстро холодать. А потом морозы ударили, и снежные вихри закружили. Казаки в теплых землянках попрятались, от тяжких трудов отлеживались. Зима полностью вошла в свои права, трудные времена. Одно успокаивает: в степи абсолютная тишина, некому и не с кем враждовать. Век бы киргизов здесь не видать. Но придет весна, и подкатит конная армада. Она всегда злобы и коварства полна.
Огромная территория: от Иртыша, Алтая до Каспия и Урала. Но здесь нет единого народа, а различные племена: уйсуны, канлы, найманы, кереи да и многие другие. И плещется межплеменная стихия по просторам Великой степи. Различные народа то объединяются, то в разные стороны разбегаются, враждуют между собой. Бог ты мой. А рядом грозные соседи живут и удобного момента ждут, чтобы лакомый кусочек Великой степи себе оторвать, а население поработить или истребить.
Царское правительство под свою опеку киргизское население взяло и его истребление предотвратило. Но, как неоднократно в истории было, благие намерения чужого государства в расчёт не приняли и за врагов их посчитали. Как и прежде, между собой враждовали и на уруса нападали. Пришлые здесь нам не нужны ни с западной, ни с восточной стороны. Если северные племена добивались русского покровительства, то южные степняки, истинные киргизы-чингисиды таким положением были недовольны. Им полная самостоятельность нужна. Мы найманы - великая нация, свое государство организуем, все другие племена подчиним и ни в счет, что много крови прольем.
Но степняки видели, что там, где русские казаки стоят, военные страсти не бушуют. Спокойствие и тишина, идет бойкая торговля, богатеет народ. Но дикости еще невпроворот. То там, то здесь вспыхивают киргизские восстания, и требуется терпение, чтобы их усмирить и много народа не перебить. Почти сто лет прошло, как был заключен договор о добровольном присоединении северных племен Великой Степи, но он остался практически в полном неисполнении. Настал период освоения сибирских просторов, и для этих целей позвали казаков, которые не знали крепостных оков. На новых землях стали селиться, а истинные киргизы еще больше злиться.
И в южных районах, куда еще не дотянулась российская рука, гордые степняки бунт подняли, ташкентцев на помощь позвали. И вот уже многочисленная армия лихих наездников на север помчалась. Налетела на Акмолу и вихрем закружилась по кокчетавскому уезду. Жаркий солнечный день, так и хочется спрятаться в тень, но с аула гонец прискакал.
- Господин атаман, вас к себе в гости аксакал пригласил. По степи идут тревожные вести, хотя они и не делают киргизам особой чести.
- Бакши. Скажи Кинчи-баю, как управлюсь с делами, загляну к нему в гости.
Урядник, дав кое-какие распоряжения, взлетел на коня, для охраны взял казака, помчался в аул, где в юрте отсутствует русский стол и стул. Подъехав к белой юрте, на вышедшего Кинчи посмотрел и про себя отметил: «Он сильно постарел. Да и я, наверное, не помолодел».
- Все ли в вашем ауле благополучно, здоров ли скот и жизнь вольготна?
- Пока все хорошо, но тягостное известие со стороны пришло. Заходи в юрту, поговорим и кое-что обсудим.
Юрта, белая кошма, горячий чай и баурсаков целая гора.
- Как видишь, бедность нас еще не достала, но Степь тревожных слухов полна.
- А чему удивляться, каждый год повторяется одна та же история. Лихие наезды, барымта, когда угоняют сотни голов скота. Тут всегда осторожность нужна.
- На этот раз не просто грабеж, от которого и в прежние годы было невтерпеж, а настоящая война, которая нам совершенно не нужна. Саржан Касымов со своими лихими наездниками в наши пределы вошел и к покорению самостоятельных аулов приступил. Они разоряют и грабят русские поселения, не щадят и киргизское население. Противостоять такой могучей коннице мы не в силах, и во многие души заходит страх. Есть одно средство для спасения: узнать точное время их приближения, в гущу лесных массивов уйти и там убежище обрести.
- Согласен, вам проще с места подняться и на небольшой срок в лесной гуще скрыться. Нам такой вариант негоже. Ну, что же, будем население защищать, а женщин и детей можно и в лесу спрятать.
Урядник домой вернулся. Дмитрий на него посмотрел: «Боже, да он, кажется, за время поездки постарел и осунулся». Андриан всех на сход пригласил и суть дела изложил:
- Из степи идет тревожная молва, к нам спешит киргизская конница. Сегодня всем женщинам, детям, старикам в дорогу собраться, а утром пораньше скот забрать и сопки на заимки отбыть. А нам, казаки, на каменном увале крепостицу соорудить, ружья проверить, запасные взять. Данил, как твоя пушка?
- Как сказать. Старенькая она, нам для смеха есаулом отдана. Да и пороха маловато.
- Ладно, на первый случай и она сойдет, смотришь, кое-кого и припугнет. А сейчас все на увал, оборону готовить. Дай бог нам удачи, нашествие отразить.
Утро наступило. В поселении необыкновенная тишина. Урядник двоих казаков в степь отправил и наказал:
- Повнимательнее посмотрите, ордынцев не прозевайте.
Казаки в степь умчались, а оставшиеся станичники на увале укрепились. Времени немного прошло, и дозорные вернулись.
- Ваш бродь, Кинчи свой аул в сопки увел. Его джигит нам сказал, что сюда отряд найманов приближается и вам нужно побыстрее прятаться.
- Тогда, казаки, готовимся к бою. Дмитрий, тряхнем стариною.
Солнце к зениту подошло, порядком припекло и в степном мареве показался конный отряд и навряд ли с благими намерениями. Казаки приготовились к бою и замерли. Конники к домам устремились, пограбить и сжечь намеревались. Казаки из ружей пальнули и конный бег остановили. Киргизы решили вначале со стрельцами разобраться, а потом и грабежом заняться. Они к пригорку приблизились и остановились для совета. Скучковались. Данил свою пушку навел и в толпу долбанул. Выстрел, на удивление, удачным оказался, всадник в центре круга с коня свалился. Киргизы всполошились, вокруг поверженного всадника закружились. А Данил тем временем пушку перезарядил и еще раз киргизов картечью угостил. Киргизы раненых, убитых с земли подняли и в степь ускакали.
- Братцы, неужели мы отбились и все живые, здоровые остались.
- Ваш бродь, так Данилу спасибо. Он помог нам здорово.
- Интересно, какого военного начальника он подстрелил, - Дмитрий проговорил, - может, самого Саржана Касымова. Про него нам баяла аульская толпа.
- Непонятно, но аксакал был знатный, что с ходу повернул киргизов в путь обратный.
На следующий день домочадцы из леса вернулись и своей повседневной работой занялись. В очередной приезд начальства урядник у есаула спросил:
- Ваш бродь, а кого наш пушкарь так крепко угостил, что их сразу от поселения как будто ветер сдул. Может, сам Саржан Касымов нас навещал и здесь голову сложил?
- Нет, - прозвучал ответ, - скорее всего Кужбек или другой джигит. А Саржана свои же какандцы прихлопнули. Наверное, добычу не поделили. Много награбить не успели. Мы с них быстро спесь сбили. После лихого разбоя и грабежа установилась тишина.
- Но надолго ли продлится она? Почему такая мрачная история?
- Очень просто, найманы желают повелевать, значит нужно воевать. А предводитель найдется. Войско организует, надолго не затоскует.
Есаул оказался прав, его предсказания сбылись и горем для многих обернулись. После гибели брата его знамя Кенесары подхватил и во многом преуспел. Человек властный, решительный, он намеревался проблемы взаимоотношений решить мирным путем, письма императору писал и настаивал: восстановить территориальную целостность ханства, как единого государства, уничтожить построенные укрепления, прекращение налогового обложения и признание его как властителя степного царства.
А между тем готовился к длительной войне. К обучению и снабжению войска были привлечены беглые русские мастера, да и иностранные. Не получив положительного ответа от царских особ, он покидает Коканд и десять тысяч всадников отправляются в поход. Перекочевывает на берега реки Тугай и приказывает: «Воины мои смелые, на пришлых урусов нападай, покою им здесь не давай2. И пришли жестокие времена. Последовали набеги на русские приказы, непокорные аулы. Пленяли жителей, угоняли скот, захваченных сторонников русских казнили, огнем и мечом дорогу себе расчищали.
Как кость в горле, стала крепость Акмала. К ней подошла степная орда.
Купили билеты до Варшавы, плацкартный вагон, сумки затащили и в дальний путь поспешили. В Москве пересадка, да еще с вокзала на вокзал переездка. В Москве из вагона на перрон вышли, тележку заказали, грузчика наняли, сумки погрузили и на площадь выехали. Елена самая шустрая и досужая вмиг исчезла, и через некоторое время машина подъехала. Сумки в машину скидали и на белорусский вокзал поспешили.
Поезд к вечеру подошел, и все повторилось сначала. Ночь поспали, немного отдохнули и к обеду в Варшаву прибыли. Галина посмотрела на вокзал. Боже мой. Черт бы их побрал. Китайская крыша, а под ней просторная изба. Вот те на? А еще называется Европа. Елена бразды правления в свои руки взяла, на окраину Варшавы свою группу увела. Тут захудалая гостиница, и в ней забронированы номера. Сумки в вестибюле сгрузили и охраннику заплатили, чтобы за багажом присмотрел и никто ничего не украл.
В грязном номере переночевали, утром колбасы с хлебом пожевали. Продукты они тоже с собой привезли. Они здесь очень дороги. Утром на блошиную ярмарку побыстрей. Сумки распаковать, товар на клеенку разложить и покупателей зазывать. По разным местам разошлись, чтобы конкуренцию друг другу не составлять. Большую часть товара продали и после обеда на другую ярмарку перебрались и там от российских шмоток освободились.
В гостиницу вернулись, ночь про коротали, а утром по другим рынкам и ярмаркам побежали. Скупали обувь, одежду, видеотехнику. Все, что в России дефицит и в один миг с прилавков улетит. Набили сумки и на вокзал, где их уже обратный поезд ждал. Через три для дома были, у Павла в сарае свой товар разгрузили. Теперь очередная работа предстоит, подороже продать и поездку многократно окупить.
Галина на городской рынок пришла, присмотрелась к лоткам, киоскам, к директору рынка зашла и о своей нужде рассказала. Он ей киоск продать предложил, но такую цену заломил, что глаза ей округлил. Она вежливо поблагодарила и ушла. Добрые люди подсказали:
- Да здесь недалеко есть фирма, которая киоски клепает и на рынке устанавливает. – Она к ним заглянула.
- Мужики, у вас есть готовые киоски, чтобы на рынке установить и спокойно торговать?
- Милая барышня, да хоть сразу штук пять. Мы не прочь заработать.
Галина с ценой срядилась и задаток отдала.
- Когда установите и все оформите?
- Завтра у директора рынка документы подпишешь и остальную сумму денег внесешь.
На следующий день действительно все было установлено и оформлено. Галина остальную сумму денег отдала и ключи от киоска получила. Началась у нее торговая жизнь как гражданская казнь. Утром на автобус и на рынок спешить, киоск открывать и свой товар предлагать. За неделю все распродала, подсчитала и от радости заплясала. Да она за месяц заработала больше, чем в школе за год получала. Вечером за столом сидели, удачную поездку обмывали и о текущей жизни говорили:
- Галина, а что в социалистической Польше еще не развал? Черт бы его побрал.
- Нет, туда свой план великий перестройщик еще не внедрил.
- А у нас, кто во что горазд. Один кулаком в грудь стучит, что он людям свободу даст. Но демократы всех переплюнули. «Мы хотим, чтобы люди были все богатыми». А низы вопрошают: куда бедным деваться? На что надеяться? Да вас проще голодом уморить и не о чем тут жалеть. К тому Галина у нас все и идет. Спасает только картофельный огород. – Галина задумалась.
- Да при таких деньгах мы с тобой с голода не умрем, сами будем сыты и детям поможем.
Галина проигнорировала начало учебного года, в Польшу съездила, другого товара привезла, и торговля шустро пошла. Школьная суета ей уже не нужна. Торговая идиллия полностью ей овладела. Из школы она ушла. Теперь у нее другая работа и другая общественная семья.
Елена своих девиц собрала и торжественно объявила:
- Уважаемые купчихи, что-то вы стали очень тихи, порезвиться пора, нас ждет дальняя заграница. Надвигается зима, летняя одежда уже никому не нужна. Сейчас в дефиците шуба. А ими богата Турция. И я предлагаю туда слетать и турецкий рынок освоить.
- Дело заманчивое. Но хватит ли у нас терпения и ума. Страна-то капиталистическая, незнакомая. Там уже виза нужна, и 20 долларов стоит она.
- Этот вопрос мы решим, все подробно у знающих людей расспросим.
И началась подготовка к новому вояжу. Галина думала: «Как бы не сесть там в лужу? Как с деньгами быть? Где рубли на доллары обменять?» Но правительство челнокам помогло. Конвертацию рублей объявило и денежный оборот существенно упростило. Все детали поездки уточнили. Оказалось, что зря волновались и грустили. Дознались, что чартерный самолет из Челябинска один раз в неделю летал и все услуги предоставлял.
В предварительной кассе аэрофлота билеты купили, в обменном киоске российские деньги на доллары обменяли. В электричку сели и в аэропорт прибыли. Самолет к их услугам. Прошли регистрацию, расселись по местам. Три часа лету и стамбульский аэродром. Самолет подкатили к железному ангару. А где восточная экзотика? Удивляться впору. Здесь же в коридоре турецкую визу купили и всего десять долларов заплатили. Ай, да капиталистическая страна. Да она дешевле, чем социалистическая община.
Прошли паспортный контроль, я турист теперь и меня не тронь. Но на улице поздний вечер. А где ночевать? Как тут быть? Оказывается, здесь уже русская туристическая фирма есть. Автобус землякам подогнали и в гостинице переночевать предложили. Номерок небольшой, жаркий, душный, но недорогой.
- Как видите, мы сюда удачно добрались и в гостинице устроились, - Елена отметила, - но это еще полдела. Мы не закупили товара.
Галина парировала.
- Девочки, не выступать. Всем быстро спать.
А утром помчались в стамбульский торговый центр Лолели, русский базар, с сумками, баулами, начали все осматривать, выбирать и ходовое покупать. От изобилия дешевого товара глаза разбегаются. Но сумки не безразмерные и деньги свои, а не казенные. Галина шуб набрала, детского товара и парфюмерии прикупила. Сумки до предела набила. Елена перевозчиков наняла, и все в аэропорт отправили.
Вечером опять этот железный ангар, оформление и упаковка багажа. И здесь уже не такая большая нужда. Все четко организовано, без нервотрепки идет. Все оформили, и вот проводник их на посадку в самолет зовет. В Челябинск прилетели, пока все формальности соблюли, багаж получили, ясный день настал и новую заботу подбросил. Как домой добраться? На электричке или на машине?
Елена на стоянку в разведку пошла и служебный автобус из Сибирского городка увидала, разговор о доставке груза повела.
- Да я не против вас забрать, - водитель калым не хотел терять, - но надо у руководителя делегации добро получить. Подожди немного, они скоро придут и свое веское слово скажут.
Через полчаса группа прилично одетых людей подошла и Елена жалобным голоском попросила:
- Заберите нас с собой, вместе с нашей огромной торбой.
Мужик красивой женщине отказать не посмел, а когда увидел тележку, набитую баулами, ошалел. Но деваться некуда, коль женщину обнадежил. Сумки на заднее сидение загрузили, сами впереди сели. Народу немного, всем места хватило. Землячество - великая сила. К вечеру приехали в Сибирский городок. Водитель их до рынка довез. Пришлось грузчиков нанимать и все по ларькам растаскивать. Усталые, но довольные по домам разъехались. Удачная поездка. Друг перед другом хвастались.
Галина в торговом челночном бизнесе утвердилась и в другие сферы деятельности уже не стремилась. Ей понравилось по мировым просторам гулять, новых друзей и знакомых заводить. Да здесь народ интеллигентный собрался. Почти все с высшим образованием: музыканты, артисты, инженеры, связисты, все, кого перестройка из привычной среды вышвырнула. Наука и культура здесь уже не нужна. И все, кто от разочарования не спился, в челночный бизнес пустился. Но несуразный ритм жизни, когда толком не есть, не поспать многих привел к болезни или тризне.
После очередной поездки по просторам Европы желудок Галины не выдержал постоянного сухого хлеба и копченой колбасы. Приехала домой, и ее боль в желудке скрутила. Пришлось в больницу идти, обследование проходить, резиновый шланг глотать. Врачи посмотрели и диагноз поставили: язва желудка, срочно нужна операция. И вместо очередного путешествия жесткая больничная койка. Давно не ремонтированная, ободранная палата, Галина на койке лежит и тупо в потолок глядит. А что ее теперь ждет? Может, и конец жизни придет? Рядом на койке женщина сидит и в красивом переплете книгу читает. Присмотрелась, а у нее Евангелие в руках и счастливая улыбка на устах. Женщина заметила ее взгляд и сказала:
- Тебя книга заинтересовала? Хочешь почитать -, возьми, божественную тайну жизни и бога на помощь позови.
- Если можно, позвольте, я полистаю и может интересного что-либо для себя найду.
Женщина Евангелие ей отдала, а сама в коридор ушла. Галина книгу полистала и в текст вникать начала. Женщина в палату зашла.
- Тебя как звать, соседушка?
- Галина Николаевна.
- А я Полина Алексеевна. Мы с тобой сестры по несчастью. Но я уже все сложности прошла, скоро выписка. А про тебя я слышала, что тяжелая операция предстоит.
- Все так. Боюсь, что мой изможденный организм не выдержит.
- Все в руках божьих. Как он повелит, так и будет.
- Не знаю, не ведаю, да и в бога особо не верую.
- А зря, на краю жизни это спасительная соломинка. А ты поверь, попроси у него милости, сморишь, он и услышит твой зов. Он всему основа основ.
- Не приучены мы к божественному восприятию. Нас силой тащили к коммунистическому понятию.
- Советская власть была сильна, но начисто вытравить религию из умов людей не смогла. Значит и правда в ней божественная сила. Вот тебе икона. Ты перед ней помолись от грехов очистись, и он тебя обязательно услышит и выжить поможет.
На следующий день Галину к операции готовили. Полина ей на дорогу в руку иконку вложила. Молитву прочитала.
- Крепись, все будет хорошо, твое прошение до бога дошло. Сам Витебский тебе операцию будет делать. Хирург от бога. Так что не о чем горевать.
Операционные миловидные сестры кругом шныряют, ласково на нее смотрят, подбадривают. Сделали укол наркоза, и она в темную даль уплыла. А перед глазами ангелы крутятся, улыбаются, ее пробуждению радуются. Галина хотела их расспросить, но они исчезли, значит рано мне на небеса плыть. Она мутным взглядом на Полину посмотрела, на краю тумбочки иконку увидала. Соседка пояснили:
- Медсестра ее из операционной принесла. Во время операции она у тебя под головой лежала.
- А мне почудилось, что я уже на небеса попала, - тихо Галина прошептала.
- Не спеши, у тебя еще долгая земная жизнь впереди. Медсестра сказала, что операция успешно прошла, хоть и жизнь твоя в большой опасности была. Веришь - не веришь, а святая молитва тебе помогла и к жизни тебя вернула. Так что ты бога не забывай и почаще его вспоминай.
Галина быстро на поправку пошла, хотя больница, как и вся страна, нищая. Все нужные лекарства пришлось за свой счет покупать, а иначе здесь не выжить. Пришло время - швы сняли, подлечили и домой отправили.
Галина себе инвалидность выхлопотала, а вскоре и пенсия подошла. Володя Галину от тяжкой работы и стрессов оберегал.
- Ты на своем веку много потрудилась, не ленилась, сыновей вырастила, многим ребятишкам путевки в жизнь дала, в тяжкий период сыновей квартирами обеспечила. Теперь отдыхай. На дачу ходи, гуляй.
- Володя, так я еще нестарая, душой молодая, хотя уже больная. Если бог даст, то и силу войду и свое новое место в жизни обрету.
Володя подозрительно на нее посмотрел. Какой там хитрый женский замысел созрел? Но пока неясно, ничего не выявил.
А тем временем в институте свое божественное общество организовали, церковь строить начали, а на первое время пустую квартиру откупили и там службу проводили. Отлежавшись, Галина с головой в богословские дела окунулась и вмиг характером изменилась. Все чаще стала Володе внушать, что настало время бога почитать. Но он от ее назойливости отмахивался.
- Галина, я в божественные чудеса не верю и в вашу общину не пойду. Лучше на даче в земле покопаюсь и душой отдохну.
- Зря, Володя, зря, без бога мы никуда. Он только добро приносит, а черт и дьявол нам жизнь портит.
Видя непоколебимость мужа, она постепенно отдалилась от него, когда-то любимого и ненаглядного. А сейчас в ее душе божественная благодать и Володиного светлого образа почти не видать. Порой бывал, что прежде близкие люди за день парой слов обмолвятся. Исчезла житейская тема для дискуссий и разговора. Володя кое-какие заказы получал, рисовал, а Галина по целым дням в церкви пропадала, и ее жизнь Володи уже мало интересовала
Лето, тепло, ясное солнечное небо. Володя в теплице ходил, помидоры поливал. Галина скорёхоньким шагом к нему подошла.
- Володя, я на несколько дней уеду.
- А куда? Что за срочные дела?
- Церковная командировка. Как на место прибуду, сразу тебе позвоню.
- Ну, что же езжай. Только за святыми делами про дом не забывай.
Галина стремительно улетела. Володя домой пришел, от телефона не отходил, но звонка не дождался. Уехала и как в воду канула. Через несколько дней все-таки позвонила и сообщила:
- Володя, я в Целинограде, на неделю тут задержусь и приеду, как только с делами управлюсь.
На этом разговор оборвался. Ничего конкретного Володя не добился. С десяток дней прошло, Галина появилась. Боже мой, какое лицо, от всего мирского отрешенное. Володя смотрел на нее и недоумевал: «Неужели это моя жена, умница, красавица, полная веселья и добра. Это уже не женщина, а божественный истукан. Или я уже старый балван»». Он ужин приготовил, на стол собрал. Но она от мясной пищи отказалась, хлебом и чаем разговелась.
- Володя, нам нужно с тобой поговорить и неприятную весть сообщить. Я в монастырь ухожу и монашкой Богу служить буду.
Володя задумчиво на нее глядел.
- Странная наша судьба, в молодости ты меня упрекала, что я постоянно сбегаю от тебя. А теперь все наоборот, ты уходишь от меня. Но жизнь-то почти прожита, и тяжка для меня такая перемена.
- Я ездила в монастырь «Иконы Божией Матери» и трудницей там была, вернулась назад, чтобы уладить все гражданские дела. Я уже не твоя жена, а богова невеста, и мне нужно получить развод.
- Галина, для меня это гадкий разворот. Что люди скажут? На старости лет сошли с ума.
- Володя, меня не интересует людская молва, у меня теперь жизнь другая, божественная. Завтра в сельский совет пойдем и все документы оформим.
- Пусть будет по-твоему. Изменить здесь что-либо я не могу.
- Я прошу тебя до моего отъезда детям ни чего не говорить. Пусть они останутся в неведении.
Утром к председателю сельского совета зашли и на стол заявление о расторжении брака положили. Он встал, заявление прочитал и от удивления чуть на стул не упал.
- Что случилось, уважаемые господа? Перестройка всех людей перебаламутила и до вас дошла.
- Перестройка здесь ни к чему. Мою супругу божественная петля настигла. Она в монастырь собралась уходить, и, увы, я не могу ей запретить. Вот и приходится позор терпеть.
Председатель больше ни о чем не стал расспрашивать. Свидетельство о расторжении брака оформил и с грустной улыбкой им вручил.
Галина недолго дома задержалась, сумку забрала и сказала:
- Прощай, Володя, – и на автобусную остановку ушла.
Володя в огромной квартире остался один. Он, как бешеный волк, по комнатам мотался. Зазвонил телефон. Борис на связи оказался.
- Папа, как дела? Мама из командировки приехала?
- Приехала и сразу навсегда от нас сбежала.
- Не понял? В чем суть?
-Да ты уж, сынок, не обессудь. В монастырь она ушла. Теперь у нее жизнь своя, божественная. – В трубке тишина.
- Папа, мы сейчас приедем к тебе. Ты никуда не уходи, будь в своей комнате.
Через полчаса Володя сыновей встретил и все им рассказал.
- Отец, коль случился такой скандал, - Борис разговор продолжил, - оставаться тебе здесь одному нельзя. По станичному праву молодой сын о родителях заботится и, как в станице водится, я беру тебя к себе. Места много, негоже тебе здесь оставаться одному, в тягости и нужде.
- Нет, дети мои, пока я двигаюсь, один в своей квартире поживу. На все лето внучат в гости приглашу и одиночество свое скрашу.
Володя на переезд в город не согласился, один в просторной квартире остался.
Галина утром прибыла в Целиноград, от вокзала до монастыря доехала, а он почти в центре города. К великолепному собору подошла. Высокое здание, на нем два многогранных купола, и на каждом позолоченная маковка. А к боку основного здания прижимается пристройка, на ней тоже маковка. По лестнице поднялась, в притвор зашла и просторный зал увидала. Там служба шла. Галина около иконы Божией Матери остановилась, помолилась, перекрестилась, прощения у сыновей за свои невольные грехи попросила. Службу до конца выстояла и в храм Александра Невского пошла.
А он по размеру небольшой. Обыкновенный крестьянский дом. Железная крыша, и маковка с крестом. Зашла помолилась, душой успокоилась, с мирской жизнью распростилась и в покои игуменьи направилась.
Высокая, статная женщина ее встретила. Из черного одеяния выделялось красивое лицо, лучистые глаза. Перед ней стояла Дамиана. Она просительницу на стул посадила, все документы ее просмотрела.
- Ваше желание уйти от мирской жизни в монастырь я уважаю, но сразу предупреждаю, что придется вначале послушницей быть, безропотно все работы выполнять и только после прохождения проверочного этапа к постригу приступить и сан монашки получить. Вы на такие трудности согласны?
- Да, матушка, я все прекрасно знаю и решения своего не меняю.
- Тогда идите в трапезную, пусть вас с дороги накормят, а затем в келью к другим послушницам определят и одежду выдадут.
Галина в монастырское сообщество вошла, все работы беспрекословно выполняла. Трудный путь послушницы, а, по сути, рабыни, одолела. В положенный срок постриг свершили и имя Архимия ей присвоили. Бывшая учительница детских душ, воспитательница и хранительница, из мирской жизни навсегда ушла. Но родная школа сохранила в своей памяти ее девичье имя.
Заканчивается век-людоед. Он был страшен и для молодых, пострадал и старый дед. Много народу погубил. Но жизнь не остановил. А в конце своего правления жителей страны перестройкой накрыл. В верхах страшная кутерьма, а внизу голод и разруха. Но народ надеется, что на смену осточертевшему социализму опять капитализм придет, всех обогреет, накормит.
Но у каждого процесса бытия есть своя светлая и темная сторона. И большинство пока светлой полосой очарованы, и пакости им еще не ведомы. Но скоро прозрение наступит, и опять заволнуется народ и будет с тоской вспоминать о старых добрых временах и в тоске на капитализм ворчать, какой страх. И так до бесконечности будет идти по закону человеческой глупости.
Род Нечаевых по мужской линии закончил свое существование. Инициативу перехватил род Гузовых. А дальше будет свое судьбоносное переплетение, как божественное творение.
ОГЛАВЛЕНИЕ
1 Великая степь и ее обитатели
2 Эпоха людоедства
3 Жестокая война и послевоенная разруха
4 Период застоя, или жизненного покоя
Семейная история
1649-1917
1692109043
Зерендинский виктор
В.А. САВЕЛЬЕВ
СЕМЕЙНАЯ ИСТОРИЯ
КУРТАМЫШ – 2023
Савельев (Лобановский) Виктор Андреевич
Семейная история / Куртамыш; И.П. Власенко Н.И., 2023.- 377 с.
Испокон веков на грешной земле вращается маховик жизни, от рождения человека и до его тризны. Но природа и общество не стоят на месте, так же изменяются со всеми вместе. А как быть разумному существу? Ведь, если оно не приспособится, то умрет. И начинается процесс адаптации. Долой основы консервации. Но у каждого индивидуума приспособление идет по-своему: умному, глупому, согласно исходному уму. Переписать историю легко, великого ума для этого не надо, особенно если впереди светит правительственная награда. Забудутся прошлые дары и благочестивые деяния и вытащат на свет божьей одну хулу и жестокие страдания.
Публикация из серии: «Современники и классики».
ISBN 978-5-6046306-1-7
Курган – 2003
1 ВЕЛИКАЯ СТЕПЬ И ЕЕ ОБИТАТЕЛИ
=
Обетованная земля, где лесом покрытые сопки, чистые озера,
плодородные поля и луга.
По просторной степи по воле начальства или рока шел казачий отряд, а за ним обоз. Конный патруль выдвинулся далеко вперед и зорко всматривался в степные просторы, где гуляли вольные степняки, а порой грабители и воры. Местность однообразная, пустынно волнистая, сочной весенней зеленью покрытая. То вдруг среди степей гряда сопок появится, и все вокруг преображается. Шумят хвойные, березовые леса, искрятся на солнце чистейшей водой озера, в них плескается рыба.
Отряд к священной горе подошел и на привал встал. Скоро ночь, час отдыха настал. По государственному решению здесь будет город заложен для усмирения буйной степной орды, которая летает туды-сюды. Сама не знает покоя, да и соседа за горло взяла, уж слишком буйная и непредсказуемая. Утро наступило, жителей лагеря от сна пробудило. Обустраиваться надо, здесь обширное, вольготное место. Один недостаток – нет естественной защиты от степной вольницы. А она может нагрянуть в любой момент. Ей не нужен проездной документ. В этом случае надо вокруг крупного поселения сторожевые посты организовать и своевременно о готовящемся набеге предупреждать.
Степняки по аулам разбросаны, и в этом случае мирные жители они. Но при опасности или грабительской потребности звенит призыв «аллаш», и все, кто в сей джуз вхож, в условном месте собираются. Готова конная армия и в поход на разбой отправляется. Так проще заранее момент сбора уловить и тем самым беду предотвратить.
Есаул проснувшийся лагерь осмотрел, старшего урядника Малышева увидал и к себе подозвал.
- Пошли в палатку, вопрос защиты поселения надо обсудить, чтобы под разгром степняка не попасть.
- Слушаюсь, ваш бродь. Здесь действительно место почти голое, для набега степняка уж очень вольготное. И если налетит их орда, то нас не спасет священная гора.
По сведениям землемеров, на востоке в пределах сорока верст находится озеро Сайгачное, степняками обожаемое. Они часто там кучкуются и в очередной поход собираются. По рассказам, красивейшие места, сопки покрыты хвойным лесом, луга. Для кочевников прекрасные пастбища. Там несколько аулов стоит и территорию свою охраняют. Возьми своих казаков, в путь отправляйтесь и особо никого не стесняйтесь. Но и местных жителей понапрасну не обижайте и спуску не давайте.
- Слушаюсь, ваш бродь. Разрешите Дмитрия Кижинцева с собой взять. Мы с ним с детства вместе и не хотим друг друга из вида терять.
- Не возражаю, бери, кого считаешь нужным, но не больше десятка казаков. Забирайте с собой своих жен, детей и отчаливайте поскорей.
Урядник из палатки вышел, и раздался его сочный бас:
- Казаки: Светличный, Спиглазов, Кижинцев – ко мне. Новое задание получено, отойдем в сторонку и все обговорим в тишине.
К ним еще несколько казаков подошло. Какое там срочное дело?
- Станичники, пока солнышко не припекло, собирайтесь, проверьте подводы и отправляемся в путь.
- Надо бы отдохнуть. А то кони устали, да и детишек порядком натрепали.
- Казаки, дорога недальняя, там будет цель наша конечная. А сейчас по коням и вперед. – Рядом стоящая молодка, услышав разговор, проговорила:
- Боже, а что нас там ждет?
И махнув рукой, пошла, где копошилась полу проснувшаяся детвора.
Небольшой обоз из лагеря выдвинулся и в полупустынной дали скрылся. Местность скучная, ни лесочка, ни колка. Невысокие щебенистые увалы, перекаты, с правой стороны река. Она еще весенней водой наполнена, а летом, скорее всего, мелкая, воробью по колено. Солнце в зенит вошло, припекать начало. Светличный к уряднику подъехал и спросил:
- Ваш бродь, когда на место прибудем? Отдохнуть бы надо. А то коней заморим и детишек голодными оставим.
- Посмотри вдаль, там небольшая синева, скорее всего, там и будет наша стоянка. Вот что, братец, бери друга своего, вперед скачи, все кругом осмотри, на киргизский аул внимание обрати. Нас мало, как бы не застрять в пути.
- Спиглаз, да ты красуешься, как алмаз. Скачи за мной.
- Да устал уже конь, он почти хромой.
- Ничего, потерпит, здесь уже недалеко.
Казаки вперед поскакали, выехали на очередной пригорок и дерзкую картину увидали. В обширной долине аул стоит, небольшой, посередине с белой юртой, а вокруг его киргизы на конях скачут, соилами махают. Казаки быстро назад вернулись и уряднику доложили:
- Ваш бродь, там, за пригорком, аул, скорее всего, чужими людями окружен. Как бы его дикий ветер с места не сдул.
- Типичная межплеменная вражда, она киргизов уже достала. Скорее всего, пастбища не поделили или лошадей ночью угнали. Вот что, станичники, ружья проверить, к аулу скакать, дерущихся разогнать. Нам здесь война не нужна. Но навряд ли сюда скоро придет благословенная тишина.
Выскочили на пригорок, а вокруг аула настоящее побоище идет. Киргизы друг друга соилами колотят.
- Казаки, - приказал урядник, - в воздух пли.
Раздался залп, враждующие стороны остановились, немного успокоились. «Кто стреляет? Кого и о чем предупреждает?» Казаки ружья перезарядили и к аулу поскакали. Нападающие решили вражду прекратить и с места стычки улизнуть. У них не было желания связываться с казаками. Они все отчаянные и с усами. Казаки к белой юрте подъехали, их окружила толпа. Она радостной и приветливой была. Урядник спрыгнул с коня и увидал аксакала.
- Салям алейкум, - проговорил и слегка голову наклонил.
- Алейкум салам, - услышал в ответ, - я по-русски вас не пойму.
Урядник по-киргизски с ним заговорил, чем сильно его удивил.
- Какая у вас приключилась беда, что некоторых жизни лишила?
- Я Кинчи-бай из племени алимулы. А сегодняшняя стычка - продолжение старой вражды из-за пастбища и воды.
- Что, тесно стало? Да здесь такой простор. Всем места хватит, и власти ни у кого не убудет.
- Но так думает только урус, который нас от беды спас. А у соседей другое на уме. Вот и идет вражда и днем, и в кромешной тьме. Днем соилами грозят, а ночью пакостят: лошадей угоняют, красивых девушек воруют.
- А соседи у вас кто? Боже, здесь такое обширное пространство.
- На наше урочище аргыны положили глаз и отобрать решили на сей раз. Но вы им помешали, и они нас на время в покое оставили. Но как только вы уйдете, они появятся вновь и опять прольется кровь.
- А почему они на вас нападают?
- Они нас за слабых считают. Вместе с найманами властвуют, к потомкам чингизидов себя относят, с непокорными расправляются. Заступившись за нас, вы себе врагов нажили. Имейте в виду, они ненадолго улизнули.
- Это нас особо не беспокоит. Собака лает – ветер носит.
- А вы как здесь очутились? Что ищете, от кого бежите?
- Здесь, в урочище нам приказано форпост основать и за порядком следить. – Аксакал головой покачал.
- Вас слишком мало.
- Не беспокойтесь. Это только для начала. А следом подмога придет. Нам нужно выбрать место для поселения и торгового сопровождения.
- Лучшего места, чем у озера Сайгачного, здесь не найти. Касым, гостей проводи да удобное место для поселения покажи.
Казаки к обозу вернулись и все вместе за проводником к синеющим вдали вершинам потянулись. Впереди озеро показалось, небольшое, почти округлое. Его сопки окаймляют, вершинами от невзгод защищают. Урядник все осмотрел и молвил:
- Какая красота, дикая, человеком нетронутая. А сопок по окружности многовато, штук пять. Божественная благодать. А где остановимся и лагерь разобьём?
- Поближе к водичке, - раздался нежный голосок. – Без воды мы долго не проживем.
Перед озером небольшая долина, ровная площадка, а в стороне небольшой утес, как скала. Место для крепости, обзорного пункта. Подошел Кижинцев.
- Ваш бродь, это самое удобное место для поселения.
- Согласен, братишка. Я тоже такого же мнения.
Молодка подошла и с неудовольствием отметила:
- Казаки, а в озере водица невкусная.
- Не волнуйся, родник найдем. А в озере рыбы много, пойдет на прокорм.
С дороги отдохнули. Урядник на озеро посмотрел, по животу себя охлопал.
- Казаки, я что-то отощал, а здесь намечается долгий привал. Рыбки б надо наловить, ухи наварить и новоселье устроить.
- Не возражаем, - гаркнули казаки. - Такая работа нам с руки. Достали бредешок, одежду сняли, в воду зашли и от холода зафыркали.
- Братцы, а вода-то холодная, для купания непригодная .
- Женщины, разводите для обогрева костры, а то замерзнут ваши мужики.
Вдоль берега прошли и бредешок рыбой набили. Крупную выбрали, а мелочь отпустили. И к костру греться побежали. Вскоре казан с рыбой закипел и вкусным ароматом казаков обдал. После долгих странствий станичники вдоволь наелись и спокойно спать улеглись. Слава Богу, они без потерь до места добрались. А с раннего утра началась тяжкая работа. Землянки надо копать, чтобы в них зиму перекоротать. Поляну недалеко от озера на участки разбили, под будущие дома и огороды. Здесь дома как сторожевая стена, в случае необходимости от степняков отбиваться и самим в живых остаться.
Работали все: и стар, и мал. Кто землю копал, кто в лесочке жерди рубил, да сараи, загоны для коней сооружал. Уловив свободный момент, молодка к уряднику подошла и свою просьбу изложила:
- Андриан, у нас ребятишек много, их кормить хорошо надо. Зима предстоит трудная, скорее всего полуголодная. Я в ауле у киргизов коров присмотрела. Нам хотя бы одну дойную купить, чтобы мальцов молоком поить.
- Нам много чего не хватает, - урядник отвечал, - лошадей надо прикупить, а то не на чем будет строевой лес возить. Заодно и коровку-кормилицу приобретем и, дай бог, первую зиму спокойно проживем.
За полмесяца землянки отрыли, жердями их застелили и сверху дерном накрыли. От небольшого дождя спасение есть, но и других забот не счесть.
Утром рано, ни свет ни заря, два киргиза прискакали, доброго здравия от бая Кинчи передали и предупредили:
- Аксакал велел передать, что вам поосторожнее нужно быть. Из дальних степей, с юга найманы пришли, и вам навряд ли придется сидеть в покое и тиши. Отряд небольшой, но дерзкий и крутой. Коней у русских угоняют, заимки сжигают.
- Спасибо за предупреждение. Мы сей факт учтем и охрану выставим.
Урядник Кижинцева к себе подозвал и приказал:
- С казаками в степь ступай, все осмотри, нашествие не прозевай.
- Слушаюсь, ваш бродь, – и пошел бурча, - не дает спокойно работать, чертова киргизня.
К вечеру разъезд вернулся, ничего подозрительного не обнаружил. Но урядник на этом не успокоился и приказал всем на верхушке скалистого увала засаду устроить и коней посторожить. Ночь. Казаки на увале расположились: кто дремлет, кто за степью наблюдает. Кругом тишина, в небе яркая луна. Урядник ворчит:
- Тревога, наверное, напрасная, лучше дома ночевать, чем на камнях бока мять.
- Смотри, там всадники кажется вдали, - Дмитрий проговорил.
- Черт возьми. Непонятно: то ли лошади, то ли туман вдали, - ворчали казаки.
Начали всматриваться вдаль, за ружьями потянулись, моментально все проснулись. Отряд киргизов медленно двигался в лунном сиянии, как божественное наказание. Подпустив поближе, урядник скомандовал «пли». Раздалось ржание, и конские копыта застучали. Отряд в мгновение ока исчез в степи. Попробуй его там найди. Рассветало, казаки с пригорка вниз спустились и удачным выстрелам удивились. На траве лежала убитая лошадь, и следы крови кое-где. Голос прозвучал:
- Не уберег их господь. Кто-то оказался в беде, – проворчал казак.
- За лошадь пришельцам надо спасибо сказать. Мяса у нас нет, теперь можно бешбармак приготовить и в запас кое-что оставить, - раздалось с пригорка.
- Казаки, тушу лошади освежить и казачкам отдать, негоже добру пропадать.
Быт казаков постепенно налаживался, хотя был далек от идеала. А впереди тяжкая работа предстояла: вековые сосны валить, стройматериал для домов готовить. Тягловая сила нужна. Для такой работы грех использовать строевого коня. Пришла пора в аул наведаться и конным богатством пополниться.
Урядник с казаками в аул приехал, к белой юрте подошел и аксакала повстречал. В приветствии голову слегка наклонил и проговорил:
- Все ли в порядке, здоров ли скот и родственники?
- Неплохо, как обычно, - прозвучал ответ, - прошу в юрту, чем могу тем и угощаю.
В юрту зашли, урядника на почетное место посадили и разговор начали.
- У вас много лошадей. Мы в этом отношении бедней. Мы штук пять лошадок у вас хотим купить и хорошо заплатить.
Бай заулыбался, он этому очень обрадовался.
- Якши, якши. Мы вам хороших лошадок подберем и недорого возьмем.
А дальше пошел базарный торг. Кинчи такую цену заломил, что урядник дара речи лишил. И он угрюмо проговорил:
- Да за такую цену можно арабского скакуна взять, а нам нужна обыкновенная лошадка лес возить.
Бай начал утверждать, что его лошадки англичанкам под стать, чем урядника до слез рассмешил и гнев его смягчил. В конце концов о цене договорились, к табуну подошли, лошадок выбрали, заодно корову прикупили и на сторожевой пункт отбыли. Молодка обрадовалась новой живности, ее подоила и детишек молоком напоила.
Вечером сотник с проверкой нагрянул, обо всем расспросил, несколько дельных советов дал.
- Казаки, я вам с десяток мер семян озимой ржи привез. После дождя землю вспашите и к осени поближе рожь посейте. Пора на свои продукты питания переходить, хватит у казны на шее висеть.
- Ваш бродь, да у нас и плуга нет.
- Казаки, да здесь небольшой секрет. Смастерите соху и ей взрыхлите землицу. На следующий раз я вам железа привезу и кузнечному делу обучу.
Казаки ровную полянку между увалами присмотрели, после дождя сохой ее разрыхлили.
Все свободное время у казаков уходило на заготовку строевого леса. Для этих целей недалече была выделена деляна. И казаки пораньше, пока не доставала жара и меньше было дикого комара, в деляну уходили, сосны валили и хлысты к своим землянкам тащили. И к осени на каждом участке строевой лес лежал и влагу из себя испарял. У кого в семье было побольше мужиков, те траншеи под фундамент начали копать и камни туда укладывать. Урядник следил, чтобы каждый закладывал пятистенник, а не простую избу. Для отстающих организовывал помощь. Работу делали сообща. Взаимопомощь в чести была.
Заканчиваются тяжелые летние дела, осень подкатила. Но у всех для зимовки готовы землянки. Это, конечно, не царские хоромы, но и в них от дикой нужды можно уйти. Для лошадей загоны, теплые сараи построили. Сена за лето наготовили и в ометы уложили. Зима долгая, а лошадка прожорливая. Только вот фуража мало. Своего пока нет, а начальство поскаредничало. На юг потянулись журавли, гуси. Значит, скоро жди непогоды. Рано утром урядника охрана разбудила.
- Ваш бродь, киргизы к нам пожаловали и овец зачем-то притащили.
Урядник на улицу вышел, на гостей посмотрел и сына аксакала узрел, поприветствовал:
- Здоровы ли вы, цело ли поголовье вашей общины?
- Все хорошо и ты будь счастлив.
- Какое у тебя срочное дело, что с раннего утра тебя подняло?
- Отец мне наказал овец вам отогнать. За все хорошее отблагодарить. Год для нас удачным был. За все лето никто не потревожил. Настала пора уходить на зимние пастбища. А у вас впереди длинная зима. Но, как я вижу, у вас мало скота. А для мужиков мясная пища нужна. Овец забирайте и нас добрым словом вспоминайте.
Молодцы руку к сердцу приложили, поклон отвесили и в степном просторе с виду исчезли.
Урядник, закончив срочные дела, сел на коня и поехал к аулу, чтобы аксакала за подарок отблагодарить. С таким подспорьем зиму легче будет прожить. Выскочил на последний увал, посмотрел, а аула уже нет и след его вдали пропал. Киргизы на юг ушли и бесчисленные стада за собой увели.
Зима не заставила себя долго ждать, стало быстро холодать. А потом морозы ударили, и снежные вихри закружили. Казаки в теплых землянках попрятались, от тяжких трудов отлеживались. Зима полностью вошла в свои права, трудные времена. Одно успокаивает: в степи абсолютная тишина, некому и не с кем враждовать. Век бы киргизов здесь не видать. Но придет весна, и подкатит конная армада. Она всегда злобы и коварства полна.
Огромная территория: от Иртыша, Алтая до Каспия и Урала. Но здесь нет единого народа, а различные племена: уйсуны, канлы, найманы, кереи да и многие другие. И плещется межплеменная стихия по просторам Великой степи. Различные народа то объединяются, то в разные стороны разбегаются, враждуют между собой. Бог ты мой. А рядом грозные соседи живут и удобного момента ждут, чтобы лакомый кусочек Великой степи себе оторвать, а население поработить или истребить.
Царское правительство под свою опеку киргизское население взяло и его истребление предотвратило. Но, как неоднократно в истории было, благие намерения чужого государства в расчёт не приняли и за врагов их посчитали. Как и прежде, между собой враждовали и на уруса нападали. Пришлые здесь нам не нужны ни с западной, ни с восточной стороны. Если северные племена добивались русского покровительства, то южные степняки, истинные киргизы-чингисиды таким положением были недовольны. Им полная самостоятельность нужна. Мы найманы - великая нация, свое государство организуем, все другие племена подчиним и ни в счет, что много крови прольем.
Но степняки видели, что там, где русские казаки стоят, военные страсти не бушуют. Спокойствие и тишина, идет бойкая торговля, богатеет народ. Но дикости еще невпроворот. То там, то здесь вспыхивают киргизские восстания, и требуется терпение, чтобы их усмирить и много народа не перебить. Почти сто лет прошло, как был заключен договор о добровольном присоединении северных племен Великой Степи, но он остался практически в полном неисполнении. Настал период освоения сибирских просторов, и для этих целей позвали казаков, которые не знали крепостных оков. На новых землях стали селиться, а истинные киргизы еще больше злиться.
И в южных районах, куда еще не дотянулась российская рука, гордые степняки бунт подняли, ташкентцев на помощь позвали. И вот уже многочисленная армия лихих наездников на север помчалась. Налетела на Акмолу и вихрем закружилась по кокчетавскому уезду. Жаркий солнечный день, так и хочется спрятаться в тень, но с аула гонец прискакал.
- Господин атаман, вас к себе в гости аксакал пригласил. По степи идут тревожные вести, хотя они и не делают киргизам особой чести.
- Бакши. Скажи Кинчи-баю, как управлюсь с делами, загляну к нему в гости.
Урядник, дав кое-какие распоряжения, взлетел на коня, для охраны взял казака, помчался в аул, где в юрте отсутствует русский стол и стул. Подъехав к белой юрте, на вышедшего Кинчи посмотрел и про себя отметил: «Он сильно постарел. Да и я, наверное, не помолодел».
- Все ли в вашем ауле благополучно, здоров ли скот и жизнь вольготна?
- Пока все хорошо, но тягостное известие со стороны пришло. Заходи в юрту, поговорим и кое-что обсудим.
Юрта, белая кошма, горячий чай и баурсаков целая гора.
- Как видишь, бедность нас еще не достала, но Степь тревожных слухов полна.
- А чему удивляться, каждый год повторяется одна та же история. Лихие наезды, барымта, когда угоняют сотни голов скота. Тут всегда осторожность нужна.
- На этот раз не просто грабеж, от которого и в прежние годы было невтерпеж, а настоящая война, которая нам совершенно не нужна. Саржан Касымов со своими лихими наездниками в наши пределы вошел и к покорению самостоятельных аулов приступил. Они разоряют и грабят русские поселения, не щадят и киргизское население. Противостоять такой могучей коннице мы не в силах, и во многие души заходит страх. Есть одно средство для спасения: узнать точное время их приближения, в гущу лесных массивов уйти и там убежище обрести.
- Согласен, вам проще с места подняться и на небольшой срок в лесной гуще скрыться. Нам такой вариант негоже. Ну, что же, будем население защищать, а женщин и детей можно и в лесу спрятать.
Урядник домой вернулся. Дмитрий на него посмотрел: «Боже, да он, кажется, за время поездки постарел и осунулся». Андриан всех на сход пригласил и суть дела изложил:
- Из степи идет тревожная молва, к нам спешит киргизская конница. Сегодня всем женщинам, детям, старикам в дорогу собраться, а утром пораньше скот забрать и сопки на заимки отбыть. А нам, казаки, на каменном увале крепостицу соорудить, ружья проверить, запасные взять. Данил, как твоя пушка?
- Как сказать. Старенькая она, нам для смеха есаулом отдана. Да и пороха маловато.
- Ладно, на первый случай и она сойдет, смотришь, кое-кого и припугнет. А сейчас все на увал, оборону готовить. Дай бог нам удачи, нашествие отразить.
Утро наступило. В поселении необыкновенная тишина. Урядник двоих казаков в степь отправил и наказал:
- Повнимательнее посмотрите, ордынцев не прозевайте.
Казаки в степь умчались, а оставшиеся станичники на увале укрепились. Времени немного прошло, и дозорные вернулись.
- Ваш бродь, Кинчи свой аул в сопки увел. Его джигит нам сказал, что сюда отряд найманов приближается и вам нужно побыстрее прятаться.
- Тогда, казаки, готовимся к бою. Дмитрий, тряхнем стариною.
Солнце к зениту подошло, порядком припекло и в степном мареве показался конный отряд и навряд ли с благими намерениями. Казаки приготовились к бою и замерли. Конники к домам устремились, пограбить и сжечь намеревались. Казаки из ружей пальнули и конный бег остановили. Киргизы решили вначале со стрельцами разобраться, а потом и грабежом заняться. Они к пригорку приблизились и остановились для совета. Скучковались. Данил свою пушку навел и в толпу долбанул. Выстрел, на удивление, удачным оказался, всадник в центре круга с коня свалился. Киргизы всполошились, вокруг поверженного всадника закружились. А Данил тем временем пушку перезарядил и еще раз киргизов картечью угостил. Киргизы раненых, убитых с земли подняли и в степь ускакали.
- Братцы, неужели мы отбились и все живые, здоровые остались.
- Ваш бродь, так Данилу спасибо. Он помог нам здорово.
- Интересно, какого военного начальника он подстрелил, - Дмитрий проговорил, - может, самого Саржана Касымова. Про него нам баяла аульская толпа.
- Непонятно, но аксакал был знатный, что с ходу повернул киргизов в путь обратный.
На следующий день домочадцы из леса вернулись и своей повседневной работой занялись. В очередной приезд начальства урядник у есаула спросил:
- Ваш бродь, а кого наш пушкарь так крепко угостил, что их сразу от поселения как будто ветер сдул. Может, сам Саржан Касымов нас навещал и здесь голову сложил?
- Нет, - прозвучал ответ, - скорее всего Кужбек или другой джигит. А Саржана свои же какандцы прихлопнули. Наверное, добычу не поделили. Много награбить не успели. Мы с них быстро спесь сбили. После лихого разбоя и грабежа установилась тишина.
- Но надолго ли продлится она? Почему такая мрачная история?
- Очень просто, найманы желают повелевать, значит нужно воевать. А предводитель найдется. Войско организует, надолго не затоскует.
Есаул оказался прав, его предсказания сбылись и горем для многих обернулись. После гибели брата его знамя Кенесары подхватил и во многом преуспел. Человек властный, решительный, он намеревался проблемы взаимоотношений решить мирным путем, письма императору писал и настаивал: восстановить территориальную целостность ханства, как единого государства, уничтожить построенные укрепления, прекращение налогового обложения и признание его как властителя степного царства.
А между тем готовился к длительной войне. К обучению и снабжению войска были привлечены беглые русские мастера, да и иностранные. Не получив положительного ответа от царских особ, он покидает Коканд и десять тысяч всадников отправляются в поход. Перекочевывает на берега реки Тугай и приказывает: «Воины мои смелые, на пришлых урусов нападай, покою им здесь не давай2. И пришли жестокие времена. Последовали набеги на русские приказы, непокорные аулы. Пленяли жителей, угоняли скот, захваченных сторонников русских казнили, огнем и мечом дорогу себе расчищали.
Как кость в горле, стала крепость Акмала. К ней подошла степная орда.
Купили билеты до Варшавы, плацкартный вагон, сумки затащили и в дальний путь поспешили. В Москве пересадка, да еще с вокзала на вокзал переездка. В Москве из вагона на перрон вышли, тележку заказали, грузчика наняли, сумки погрузили и на площадь выехали. Елена самая шустрая и досужая вмиг исчезла, и через некоторое время машина подъехала. Сумки в машину скидали и на белорусский вокзал поспешили.
Поезд к вечеру подошел, и все повторилось сначала. Ночь поспали, немного отдохнули и к обеду в Варшаву прибыли. Галина посмотрела на вокзал. Боже мой. Черт бы их побрал. Китайская крыша, а под ней просторная изба. Вот те на? А еще называется Европа. Елена бразды правления в свои руки взяла, на окраину Варшавы свою группу увела. Тут захудалая гостиница, и в ней забронированы номера. Сумки в вестибюле сгрузили и охраннику заплатили, чтобы за багажом присмотрел и никто ничего не украл.
В грязном номере переночевали, утром колбасы с хлебом пожевали. Продукты они тоже с собой привезли. Они здесь очень дороги. Утром на блошиную ярмарку побыстрей. Сумки распаковать, товар на клеенку разложить и покупателей зазывать. По разным местам разошлись, чтобы конкуренцию друг другу не составлять. Большую часть товара продали и после обеда на другую ярмарку перебрались и там от российских шмоток освободились.
В гостиницу вернулись, ночь про коротали, а утром по другим рынкам и ярмаркам побежали. Скупали обувь, одежду, видеотехнику. Все, что в России дефицит и в один миг с прилавков улетит. Набили сумки и на вокзал, где их уже обратный поезд ждал. Через три для дома были, у Павла в сарае свой товар разгрузили. Теперь очередная работа предстоит, подороже продать и поездку многократно окупить.
Галина на городской рынок пришла, присмотрелась к лоткам, киоскам, к директору рынка зашла и о своей нужде рассказала. Он ей киоск продать предложил, но такую цену заломил, что глаза ей округлил. Она вежливо поблагодарила и ушла. Добрые люди подсказали:
- Да здесь недалеко есть фирма, которая киоски клепает и на рынке устанавливает. – Она к ним заглянула.
- Мужики, у вас есть готовые киоски, чтобы на рынке установить и спокойно торговать?
- Милая барышня, да хоть сразу штук пять. Мы не прочь заработать.
Галина с ценой срядилась и задаток отдала.
- Когда установите и все оформите?
- Завтра у директора рынка документы подпишешь и остальную сумму денег внесешь.
На следующий день действительно все было установлено и оформлено. Галина остальную сумму денег отдала и ключи от киоска получила. Началась у нее торговая жизнь как гражданская казнь. Утром на автобус и на рынок спешить, киоск открывать и свой товар предлагать. За неделю все распродала, подсчитала и от радости заплясала. Да она за месяц заработала больше, чем в школе за год получала. Вечером за столом сидели, удачную поездку обмывали и о текущей жизни говорили:
- Галина, а что в социалистической Польше еще не развал? Черт бы его побрал.
- Нет, туда свой план великий перестройщик еще не внедрил.
- А у нас, кто во что горазд. Один кулаком в грудь стучит, что он людям свободу даст. Но демократы всех переплюнули. «Мы хотим, чтобы люди были все богатыми». А низы вопрошают: куда бедным деваться? На что надеяться? Да вас проще голодом уморить и не о чем тут жалеть. К тому Галина у нас все и идет. Спасает только картофельный огород. – Галина задумалась.
- Да при таких деньгах мы с тобой с голода не умрем, сами будем сыты и детям поможем.
Галина проигнорировала начало учебного года, в Польшу съездила, другого товара привезла, и торговля шустро пошла. Школьная суета ей уже не нужна. Торговая идиллия полностью ей овладела. Из школы она ушла. Теперь у нее другая работа и другая общественная семья.
Елена своих девиц собрала и торжественно объявила:
- Уважаемые купчихи, что-то вы стали очень тихи, порезвиться пора, нас ждет дальняя заграница. Надвигается зима, летняя одежда уже никому не нужна. Сейчас в дефиците шуба. А ими богата Турция. И я предлагаю туда слетать и турецкий рынок освоить.
- Дело заманчивое. Но хватит ли у нас терпения и ума. Страна-то капиталистическая, незнакомая. Там уже виза нужна, и 20 долларов стоит она.
- Этот вопрос мы решим, все подробно у знающих людей расспросим.
И началась подготовка к новому вояжу. Галина думала: «Как бы не сесть там в лужу? Как с деньгами быть? Где рубли на доллары обменять?» Но правительство челнокам помогло. Конвертацию рублей объявило и денежный оборот существенно упростило. Все детали поездки уточнили. Оказалось, что зря волновались и грустили. Дознались, что чартерный самолет из Челябинска один раз в неделю летал и все услуги предоставлял.
В предварительной кассе аэрофлота билеты купили, в обменном киоске российские деньги на доллары обменяли. В электричку сели и в аэропорт прибыли. Самолет к их услугам. Прошли регистрацию, расселись по местам. Три часа лету и стамбульский аэродром. Самолет подкатили к железному ангару. А где восточная экзотика? Удивляться впору. Здесь же в коридоре турецкую визу купили и всего десять долларов заплатили. Ай, да капиталистическая страна. Да она дешевле, чем социалистическая община.
Прошли паспортный контроль, я турист теперь и меня не тронь. Но на улице поздний вечер. А где ночевать? Как тут быть? Оказывается, здесь уже русская туристическая фирма есть. Автобус землякам подогнали и в гостинице переночевать предложили. Номерок небольшой, жаркий, душный, но недорогой.
- Как видите, мы сюда удачно добрались и в гостинице устроились, - Елена отметила, - но это еще полдела. Мы не закупили товара.
Галина парировала.
- Девочки, не выступать. Всем быстро спать.
А утром помчались в стамбульский торговый центр Лолели, русский базар, с сумками, баулами, начали все осматривать, выбирать и ходовое покупать. От изобилия дешевого товара глаза разбегаются. Но сумки не безразмерные и деньги свои, а не казенные. Галина шуб набрала, детского товара и парфюмерии прикупила. Сумки до предела набила. Елена перевозчиков наняла, и все в аэропорт отправили.
Вечером опять этот железный ангар, оформление и упаковка багажа. И здесь уже не такая большая нужда. Все четко организовано, без нервотрепки идет. Все оформили, и вот проводник их на посадку в самолет зовет. В Челябинск прилетели, пока все формальности соблюли, багаж получили, ясный день настал и новую заботу подбросил. Как домой добраться? На электричке или на машине?
Елена на стоянку в разведку пошла и служебный автобус из Сибирского городка увидала, разговор о доставке груза повела.
- Да я не против вас забрать, - водитель калым не хотел терять, - но надо у руководителя делегации добро получить. Подожди немного, они скоро придут и свое веское слово скажут.
Через полчаса группа прилично одетых людей подошла и Елена жалобным голоском попросила:
- Заберите нас с собой, вместе с нашей огромной торбой.
Мужик красивой женщине отказать не посмел, а когда увидел тележку, набитую баулами, ошалел. Но деваться некуда, коль женщину обнадежил. Сумки на заднее сидение загрузили, сами впереди сели. Народу немного, всем места хватило. Землячество - великая сила. К вечеру приехали в Сибирский городок. Водитель их до рынка довез. Пришлось грузчиков нанимать и все по ларькам растаскивать. Усталые, но довольные по домам разъехались. Удачная поездка. Друг перед другом хвастались.
Галина в торговом челночном бизнесе утвердилась и в другие сферы деятельности уже не стремилась. Ей понравилось по мировым просторам гулять, новых друзей и знакомых заводить. Да здесь народ интеллигентный собрался. Почти все с высшим образованием: музыканты, артисты, инженеры, связисты, все, кого перестройка из привычной среды вышвырнула. Наука и культура здесь уже не нужна. И все, кто от разочарования не спился, в челночный бизнес пустился. Но несуразный ритм жизни, когда толком не есть, не поспать многих привел к болезни или тризне.
После очередной поездки по просторам Европы желудок Галины не выдержал постоянного сухого хлеба и копченой колбасы. Приехала домой, и ее боль в желудке скрутила. Пришлось в больницу идти, обследование проходить, резиновый шланг глотать. Врачи посмотрели и диагноз поставили: язва желудка, срочно нужна операция. И вместо очередного путешествия жесткая больничная койка. Давно не ремонтированная, ободранная палата, Галина на койке лежит и тупо в потолок глядит. А что ее теперь ждет? Может, и конец жизни придет? Рядом на койке женщина сидит и в красивом переплете книгу читает. Присмотрелась, а у нее Евангелие в руках и счастливая улыбка на устах. Женщина заметила ее взгляд и сказала:
- Тебя книга заинтересовала? Хочешь почитать -, возьми, божественную тайну жизни и бога на помощь позови.
- Если можно, позвольте, я полистаю и может интересного что-либо для себя найду.
Женщина Евангелие ей отдала, а сама в коридор ушла. Галина книгу полистала и в текст вникать начала. Женщина в палату зашла.
- Тебя как звать, соседушка?
- Галина Николаевна.
- А я Полина Алексеевна. Мы с тобой сестры по несчастью. Но я уже все сложности прошла, скоро выписка. А про тебя я слышала, что тяжелая операция предстоит.
- Все так. Боюсь, что мой изможденный организм не выдержит.
- Все в руках божьих. Как он повелит, так и будет.
- Не знаю, не ведаю, да и в бога особо не верую.
- А зря, на краю жизни это спасительная соломинка. А ты поверь, попроси у него милости, сморишь, он и услышит твой зов. Он всему основа основ.
- Не приучены мы к божественному восприятию. Нас силой тащили к коммунистическому понятию.
- Советская власть была сильна, но начисто вытравить религию из умов людей не смогла. Значит и правда в ней божественная сила. Вот тебе икона. Ты перед ней помолись от грехов очистись, и он тебя обязательно услышит и выжить поможет.
На следующий день Галину к операции готовили. Полина ей на дорогу в руку иконку вложила. Молитву прочитала.
- Крепись, все будет хорошо, твое прошение до бога дошло. Сам Витебский тебе операцию будет делать. Хирург от бога. Так что не о чем горевать.
Операционные миловидные сестры кругом шныряют, ласково на нее смотрят, подбадривают. Сделали укол наркоза, и она в темную даль уплыла. А перед глазами ангелы крутятся, улыбаются, ее пробуждению радуются. Галина хотела их расспросить, но они исчезли, значит рано мне на небеса плыть. Она мутным взглядом на Полину посмотрела, на краю тумбочки иконку увидала. Соседка пояснили:
- Медсестра ее из операционной принесла. Во время операции она у тебя под головой лежала.
- А мне почудилось, что я уже на небеса попала, - тихо Галина прошептала.
- Не спеши, у тебя еще долгая земная жизнь впереди. Медсестра сказала, что операция успешно прошла, хоть и жизнь твоя в большой опасности была. Веришь - не веришь, а святая молитва тебе помогла и к жизни тебя вернула. Так что ты бога не забывай и почаще его вспоминай.
Галина быстро на поправку пошла, хотя больница, как и вся страна, нищая. Все нужные лекарства пришлось за свой счет покупать, а иначе здесь не выжить. Пришло время - швы сняли, подлечили и домой отправили.
Галина себе инвалидность выхлопотала, а вскоре и пенсия подошла. Володя Галину от тяжкой работы и стрессов оберегал.
- Ты на своем веку много потрудилась, не ленилась, сыновей вырастила, многим ребятишкам путевки в жизнь дала, в тяжкий период сыновей квартирами обеспечила. Теперь отдыхай. На дачу ходи, гуляй.
- Володя, так я еще нестарая, душой молодая, хотя уже больная. Если бог даст, то и силу войду и свое новое место в жизни обрету.
Володя подозрительно на нее посмотрел. Какой там хитрый женский замысел созрел? Но пока неясно, ничего не выявил.
А тем временем в институте свое божественное общество организовали, церковь строить начали, а на первое время пустую квартиру откупили и там службу проводили. Отлежавшись, Галина с головой в богословские дела окунулась и вмиг характером изменилась. Все чаще стала Володе внушать, что настало время бога почитать. Но он от ее назойливости отмахивался.
- Галина, я в божественные чудеса не верю и в вашу общину не пойду. Лучше на даче в земле покопаюсь и душой отдохну.
- Зря, Володя, зря, без бога мы никуда. Он только добро приносит, а черт и дьявол нам жизнь портит.
Видя непоколебимость мужа, она постепенно отдалилась от него, когда-то любимого и ненаглядного. А сейчас в ее душе божественная благодать и Володиного светлого образа почти не видать. Порой бывал, что прежде близкие люди за день парой слов обмолвятся. Исчезла житейская тема для дискуссий и разговора. Володя кое-какие заказы получал, рисовал, а Галина по целым дням в церкви пропадала, и ее жизнь Володи уже мало интересовала
Лето, тепло, ясное солнечное небо. Володя в теплице ходил, помидоры поливал. Галина скорёхоньким шагом к нему подошла.
- Володя, я на несколько дней уеду.
- А куда? Что за срочные дела?
- Церковная командировка. Как на место прибуду, сразу тебе позвоню.
- Ну, что же езжай. Только за святыми делами про дом не забывай.
Галина стремительно улетела. Володя домой пришел, от телефона не отходил, но звонка не дождался. Уехала и как в воду канула. Через несколько дней все-таки позвонила и сообщила:
- Володя, я в Целинограде, на неделю тут задержусь и приеду, как только с делами управлюсь.
На этом разговор оборвался. Ничего конкретного Володя не добился. С десяток дней прошло, Галина появилась. Боже мой, какое лицо, от всего мирского отрешенное. Володя смотрел на нее и недоумевал: «Неужели это моя жена, умница, красавица, полная веселья и добра. Это уже не женщина, а божественный истукан. Или я уже старый балван»». Он ужин приготовил, на стол собрал. Но она от мясной пищи отказалась, хлебом и чаем разговелась.
- Володя, нам нужно с тобой поговорить и неприятную весть сообщить. Я в монастырь ухожу и монашкой Богу служить буду.
Володя задумчиво на нее глядел.
- Странная наша судьба, в молодости ты меня упрекала, что я постоянно сбегаю от тебя. А теперь все наоборот, ты уходишь от меня. Но жизнь-то почти прожита, и тяжка для меня такая перемена.
- Я ездила в монастырь «Иконы Божией Матери» и трудницей там была, вернулась назад, чтобы уладить все гражданские дела. Я уже не твоя жена, а богова невеста, и мне нужно получить развод.
- Галина, для меня это гадкий разворот. Что люди скажут? На старости лет сошли с ума.
- Володя, меня не интересует людская молва, у меня теперь жизнь другая, божественная. Завтра в сельский совет пойдем и все документы оформим.
- Пусть будет по-твоему. Изменить здесь что-либо я не могу.
- Я прошу тебя до моего отъезда детям ни чего не говорить. Пусть они останутся в неведении.
Утром к председателю сельского совета зашли и на стол заявление о расторжении брака положили. Он встал, заявление прочитал и от удивления чуть на стул не упал.
- Что случилось, уважаемые господа? Перестройка всех людей перебаламутила и до вас дошла.
- Перестройка здесь ни к чему. Мою супругу божественная петля настигла. Она в монастырь собралась уходить, и, увы, я не могу ей запретить. Вот и приходится позор терпеть.
Председатель больше ни о чем не стал расспрашивать. Свидетельство о расторжении брака оформил и с грустной улыбкой им вручил.
Галина недолго дома задержалась, сумку забрала и сказала:
- Прощай, Володя, – и на автобусную остановку ушла.
Володя в огромной квартире остался один. Он, как бешеный волк, по комнатам мотался. Зазвонил телефон. Борис на связи оказался.
- Папа, как дела? Мама из командировки приехала?
- Приехала и сразу навсегда от нас сбежала.
- Не понял? В чем суть?
-Да ты уж, сынок, не обессудь. В монастырь она ушла. Теперь у нее жизнь своя, божественная. – В трубке тишина.
- Папа, мы сейчас приедем к тебе. Ты никуда не уходи, будь в своей комнате.
Через полчаса Володя сыновей встретил и все им рассказал.
- Отец, коль случился такой скандал, - Борис разговор продолжил, - оставаться тебе здесь одному нельзя. По станичному праву молодой сын о родителях заботится и, как в станице водится, я беру тебя к себе. Места много, негоже тебе здесь оставаться одному, в тягости и нужде.
- Нет, дети мои, пока я двигаюсь, один в своей квартире поживу. На все лето внучат в гости приглашу и одиночество свое скрашу.
Володя на переезд в город не согласился, один в просторной квартире остался.
Галина утром прибыла в Целиноград, от вокзала до монастыря доехала, а он почти в центре города. К великолепному собору подошла. Высокое здание, на нем два многогранных купола, и на каждом позолоченная маковка. А к боку основного здания прижимается пристройка, на ней тоже маковка. По лестнице поднялась, в притвор зашла и просторный зал увидала. Там служба шла. Галина около иконы Божией Матери остановилась, помолилась, перекрестилась, прощения у сыновей за свои невольные грехи попросила. Службу до конца выстояла и в храм Александра Невского пошла.
А он по размеру небольшой. Обыкновенный крестьянский дом. Железная крыша, и маковка с крестом. Зашла помолилась, душой успокоилась, с мирской жизнью распростилась и в покои игуменьи направилась.
Высокая, статная женщина ее встретила. Из черного одеяния выделялось красивое лицо, лучистые глаза. Перед ней стояла Дамиана. Она просительницу на стул посадила, все документы ее просмотрела.
- Ваше желание уйти от мирской жизни в монастырь я уважаю, но сразу предупреждаю, что придется вначале послушницей быть, безропотно все работы выполнять и только после прохождения проверочного этапа к постригу приступить и сан монашки получить. Вы на такие трудности согласны?
- Да, матушка, я все прекрасно знаю и решения своего не меняю.
- Тогда идите в трапезную, пусть вас с дороги накормят, а затем в келью к другим послушницам определят и одежду выдадут.
Галина в монастырское сообщество вошла, все работы беспрекословно выполняла. Трудный путь послушницы, а, по сути, рабыни, одолела. В положенный срок постриг свершили и имя Архимия ей присвоили. Бывшая учительница детских душ, воспитательница и хранительница, из мирской жизни навсегда ушла. Но родная школа сохранила в своей памяти ее девичье имя.
Заканчивается век-людоед. Он был страшен и для молодых, пострадал и старый дед. Много народу погубил. Но жизнь не остановил. А в конце своего правления жителей страны перестройкой накрыл. В верхах страшная кутерьма, а внизу голод и разруха. Но народ надеется, что на смену осточертевшему социализму опять капитализм придет, всех обогреет, накормит.
Но у каждого процесса бытия есть своя светлая и темная сторона. И большинство пока светлой полосой очарованы, и пакости им еще не ведомы. Но скоро прозрение наступит, и опять заволнуется народ и будет с тоской вспоминать о старых добрых временах и в тоске на капитализм ворчать, какой страх. И так до бесконечности будет идти по закону человеческой глупости.
Род Нечаевых по мужской линии закончил свое существование. Инициативу перехватил род Гузовых. А дальше будет свое судьбоносное переплетение, как божественное творение.
ОГЛАВЛЕНИЕ
1 Великая степь и ее обитатели
2 Эпоха людоедства
3 Жестокая война и послевоенная разруха
4 Период застоя, или жизненного покоя