Колыбель Революции

[Gosha]

«Кронштадт жестоко расправился с морскими офицерами, зверски убив 200 человек, с восторгом поддержал революцию февраля 1917 года, октябрь 1917 года моряки тоже приветствовали. Потом была Гражданская война, продотряды, карательные экспедиции на Дон и Волгу, прочие издевательства над казачеством и крестьянством. В 1921 году Кронштадт, наконец, понял, что Большевистский Октябрьский переворот является контрреволюцией направленной на закабаление и подчинение собственного народа большевистской власти».

Резня в Кронштадте

«Во время прошедшей в Кронштадте 3-4 марта 1917 года резни погибло около 200 кадровых моряков во главе с командующим Балтийским флотом адмиралом Непениным».

Кровожадность, с которой матросы (приверженцы идей большевиков и левых эсеров) расправлялись со своими офицерами, была не только ничем не объяснима, но и имела явно выраженные черты психической не нормальности. Дошедшие до нас свидетельства матросов, участников тех событий, отличаются какой-то патологической жестокостью и необычайным цинизмом.

Так случилось, что в Киеве доживал свой век бывший член Центробалта матрос Николай Ховрин. После смерти Ховрина в 1972 году в один из районных музеев города попали его неопубликованные воспоминания, которые в годы перестройки очутились в моем личном архиве. Признания матроса Ховрина о событиях на Балтийском флоте в 1917 году полны крови и ужасов.

Вот что он вспоминал о погроме морского офицерства: "Вечером 3-го марта, уже после спуска флага, часть нашей команды находилась на баке и перекликалась с командой рядом стоящего корабля "Андрей Первозванный". В это время на баке появился старший офицер Яновский, ненавистный всем без исключения за свой жестокий характер. Что ему было надо, ему, который всегда и везде шпионил за командой? На корабле "Андрей Первозванный " закричали что-то, у нас подхватили, не то "ура ", не то что-то вроде этого (на самом деле матросы призывали к убийствам офицеров. - Прим. Я. Т.). Старший офицер бросился бежать в жилую палубу, матросы за ним. В жилой палубе его схватили и повалили, но он был очень сильный и все вырывался. Тогда кто-то из кочегаров схватил из стоящей рядом пожарной пирамиды кувалду и ударил ею Яновского по голове. С этого все и началось.

Связанна между собою уже не словами, а делом, команда не могла остановиться на этом, но она не знала, что же ей предпринять дальше.
Нервы взвинчены. Кто-то предложил открыть карцер. Потребовали караульного офицера и обратились к нему с требованием открыть карцер. Караульный офицер лейтенант Славинский отказался сделать это, заявляя что-то вроде того, что только через мой труп и т. д. Это дало новую пищу возбужденной команде. Сзади его чем-то ударили. Он упал и встал на четвереньки, говоря: "Ой, позовите скорую помощь". Но тут явилось уже испытанное средство - кувалда, и лейтенант Славинский упал замертво.

Часть корабля взяла его наверх, с тем, чтобы сбросить за борт корабля на лед. Когда стали выносить тело на верхнюю палубу, то, чтобы отдохнуть, отпустили его и положили. В это время он открыл глаза (вероятно, это была уже агония). Кто-то закричал: "Он жив еще, жив!". Тогда двое взяли двухпудовый чугунный балласт и с размаху бросили его ему на голову. Затем бросили тело за борт. Не окажи лейтенант Славинский сопротивления, я ручаюсь, что его не убили бы. Теперь же получилась лишняя жертва, что дало впоследствии повод обвинять матросов в излишней жестокости.

После расправы со старшим и караульным офицерами, команда бросилась к винтовкам, стоящим в пирамидах в караульном помещении, и, захватив винтовки, побежала на шканцы.